Сибирь, союзники и Колчак т.1
Шрифт:
Читатель помнит томские переговоры об условиях допустимости думской делегации в Уфу, об обещании только приветствовать и о резолюции думского большинства, не пожелавшего допустить никаких изменений для примирения с мнением влиятельного меньшинства.
Всероссийское Правительство ответственно перед съездом членов Учредительного Собрания. Оно получает власть только на время — до открытия работ Учредительного Собрания первого созыва. Вот основные идеи думской декларации. Сравним это «приветствие» с декларацией Комитета членов Учредительного Собрания и мы
Пикантное противоречие в заявлении Сибирской Областной Думы и Сибирского Правительства не преминуло, конечно, обратить внимание некоторых кругов, жаждавших скандала, с целью нанесения политического удара сибирской власти. Но президиум Совещания, в который вошел и член Сибирского Правительства Серебренников, не допустил обмена мнений по поводу этого «противоречия». Настроение Авксентьева, Брешковской и других их единомышленников из умеренных эсеров было вовсе не боевое, а, наоборот, искренне примирительное.
Миссия Вологодского на Восток
После того как произошло соединение с Востоком, Сибирская Областная Дума могла сделать попытку привлечь в Омск всех сосредоточившихся во Владивостоке сибирских министров, создать неизбежный конфликт и внутренними осложнениями подорвать престиж политической силы, репутация которой уже укрепилась за Омском. С другой стороны, Сибирское Правительство рассчитывало на признание его Дальневосточного окраиною, на ликвидацию там как группы Дербера, так и правительства Хорвата и на укрепление своего влияния, которое помогло бы преодолеть чрезмерные притязания «живого трупа» — Учредительного Собрания первого созыва.
Таким образом, первой задачей Вологодского было скорейшее разрешение вопроса о власти на Востоке.
Другая задача заключалась в выяснении тех видов помощи, на которые могло рассчитывать Правительство со стороны союзников.
Секретные инструкции в Уфу
Ожидая благоприятного результата поездки на Восток, куда был послан уже раньше для рекогносцировки специальный гонец Загибалов,
Вологодский дал указания делегатам в Уфу не особенно торопиться с организацией власти.
Это решение было принято и независимо от тактических соображений. Сибирское Правительство располагало редким историческим опытом по части практического изучения недостатков «директориального» устройства власти. Ведь Сибирское Правительство, по существу, было все-таки директорией, а не советом министров, как оно себя называло. И вот двухмесячный опыт показал, как важно для устойчивости власти обладать точной юридической регламентацией взаимоотношений членов директории между собой, условий их выхода и замены, соотношения их с министрами, порядка законодательства и т. д. Все это и было рекомендовано сибирским делегатам тщательно разработать, добившись с этой целью перерыва работ общего собрания.
Остановка в Иркутске
Поезд Вологодского прибыл в Иркутск. Было еще раннее утро. Но исполнительный губернатор, тогда еще именовавшийся комиссаром, Яковлев не запоздал. В пиджаке, одетом на косоворотку, он представлял из себя совершенно новый тип администратора.
В Уфе начались работы Государственного Совещания, в Томске возобновились заседания Областной Думы. Ехавшей на Восток делегации необходимо было не отставать от событий, и Вологодский остановился в Иркутске для информации. Полученные сведения подтверждали опасения. Выяснилось, что думская делегация в Уфе ведет антиправительственную линию и что в Томске выявилось желание послать делегацию от Думы и на Восток. Очевидно, тоже для «приветствия», как в Уфу.
Оставалось много времени для осмотра города. Потанин писал, что это город негоциантов, тогда как Омск — царство прасолов и мещан. Действительно, Иркутску есть чем похвастаться. Красавица Ангара — не чета грязному Иртышу; не сравниться с нею и кокетливой Томи. Ангара — река величественная и мощная. Она несет из Байкала хрустально-чистую воду, и несет ее с такой силою, что даже роскошный, но спокойный Енисей у Красноярска не производит такого впечатления, как Ангара.
Иркутск — культурный город. Хорошие мостовые, электрическое освещение, комфортабельные гостиницы, рестораны свидетельствуют о благоустройстве, о людях, привыкших к удобствам жизни.
И действительно, здесь центр горной промышленности и крупной торговли. Отсюда шло культурное завоевание русскими Восточной Сибири и монгольских рынков. Здесь сосредоточивались ссыльные, жили декабристы и поляки. Отсюда правил Сперанский.
Иркутск имеет длинную историю. Гражданская война в Сибири внесла в нее еще несколько страниц.
Многострадальный город пережил убийственный огонь во время декабрьского разгрома Иркутска в 1917г. большевиками, и в нем же разыгрались последние акты борьбы против власти адмирала Колчака.
Что поразило меня в Иркутске — это его не русский дух. На каждом шагу здесь чувствуешь что-то чужое. Даже русские здесь другие, в них сквозит Восток, в них чувствуется новая азиатская порода. И, сознаюсь, даже Томск мне показался более родным и уютным; Иркутск же, несмотря на его элегантную внешность, несмотря даже на некоторые его уголки, напоминающие Кремль и пробуждающие сентиментальную тоску по Москве, — все же только понравился, но не расположил к себе.
Вечером, когда я давал интервью для местных газет, Председателя Совета министров посетили прибывшие из Владивостока Новоселов и Кудрявцев. Оба они входили в состав избранного Сибирской Областной Думой Правительства, оба могли «претендовать». Вологодский беседовал с ними очень недолго. Разговор был, по-видимому, довольно сухой, и как мне передавал затем Председатель, он вынес впечатление, что у них, в особенности у Новоселова, не было никакого намерения стремиться к власти. Они ехали в Областную Думу как ее члены.