Сидоровы Центурии
Шрифт:
— Ну, вот, и разоблачили, — сказал в ответ пассажир духовного звания и начал быстро тушить свою самокрутку.
— Да вы не стесняйтесь, я хоть и журналист, но в ваш ведомственный журнал анонимку писать не буду, — сказал Павлов, чувствуя неловкость за свое неуместное замечание.
— И на том спасибо, — поблагодарил его пассажир соседнего купе, явно намереваясь покинуть неудобного собеседника.
— А у меня есть вопрос, и вы не вправе отказать страждущему, — остановил его Павлов.
— Хорошо, меня зовут отец Илларион, — представился разоблаченный священник и участливо
— Скажите, отец Илларион, как православная церковь относится к НЛО? — спросил Павлов, поражаясь собственной смелости.
— НЛО? — удивился священник. Потом, окинув взглядом случайного попутчика, и, очевидно, поняв, что заданный им вопрос имеет для него отнюдь не праздное значение, сказал следующее: У православной церкви по поводу этого загадочного явления нет официального мнения. Но старцы-иеромонахи, которые молятся за нас, грешных, в монастырях, убеждены, что это — бесовское наваждение.
— Я тоже хотел бы считать, что это — наваждение, — подумал про себя Павлов, а потом взял, да и рассказал отцу Иллариону про странный случай, который произошел с ним сегодня на рассвете. Выслушав его, священник спросил у Павлова его имя, и обещал молиться за его телесное и душевное здоровье.
Павлов поблагодарил отца Иллариона, и они вышли из тамбура.
— Может, все обойдется, — мысленно утешал себя Павлов.
— Пора заканчивать с вредными привычками, тогда и про НЛО не будут спрашивать, — подумал про себя отец Илларион.
В это время доцент Новосибирского государственного университета Аркадий Моисеевич Фишман разливал в пластмассовые стаканчики изготовленную им по собственному рецепту настойку, чтобы вместе с Мелиссой, Наденькой и своим новым знакомым, оказавшимся родственником уважаемой им Т.И. Добронравовой, выпить за здоровье и приезд поезда в город Новосибирск в точном соответствии с расписанием. Кроме упомянутой настойки, Павлова ожидала и обильная закуска, состоявшая из жареной курицы, пирожков с мясом и расстегаев с семгой, соленых огурцов, плавленых сырков и сырокопченой колбасы. И это была только небольшая часть съестных припасов, приготовленных в дорогу Наденькой и любившей вкусно поесть Мелиссой.
— Прошу к столу. И, пожалуйста, не стесняйтесь, — сказала Мелисса и пододвинулась к окну, освобождая ему место рядом с собой.
— И попробуйте нашей фирменной сибирской настойки, — сказал Фишман, передавая Павлову пластмассовый стаканчик.
— И пирожки, и расстегайчики. Сама пекла, — сказала Наденька, подавая Павлову бумажную салфетку.
— Спасибо! Один момент! — сказал Павлов, открывая свой новенький портфель-дипломат.-
У вас настойка на чем?
— На золотом корне. И спирт, между прочим, как слеза. Очищен в химической лаборатории, — похвастался Фишман.
— Прекрасно, — сказал Павлов, — давайте попробуем заодно и французской настойки на дубах, — и поставил на стол бутылку Hennessey.
— Ой! Неужели настоящий французский коньяк?! — воскликнула Мелисса.
— VS. Высшее качество! — подтвердил Фишман, взглянув на этикетку.
По первой они выпили за знакомство. По второй выпили за Москву и третий город России, то есть Новосибирск. После этого
"Иностранец проделал большое турне по России. В конце путешествия корреспондент берет у него интервью:
— А вот Вы побывали на Байкале. Как Вам понравилось?
— О-о-о! Байкал! Непревзойденная красота! Прекрасно! Великолепно!
— А как Вам понравились Кижи?
— О-о-о!! Кижи!! Шедевр деревянного зодчества! Такого больше нигде не увидишь! Восхитительно!
— Вы посетили Ленинград. Ну и как Вам?
— О-о-о!!! Петербург!!! Зимний дворец! Гранитные набережные Невы! Адмиралтейство! Изумительно!
— Ну, а каково Ваше общее впечатление от страны?
— Отвратительное".
— Диссидент он и в поезде диссидент, — подумал Павлов, но все равно не удержался и рассмеялся.
Анекдот Наденьки был короткий, но очень смешной, если слышишь впервые:
"Две старушки едут в поезде. Разговорились.
— Вы куда едете?
— В Уфу.
— А я из Уфы".
Когда очередь дошла до Павлова, то, к своему стыду, из свежих анекдотов на предложенную Фишманом тему он вспомнил только один, причем, совершенно неприличный, рассказанный ему молодым сотрудником I управления Главлита. У этого молодого человека была грузинская фамилия Хинчигашвили, но в его паспорте в графе национальность значилось, что он русский. Павлов решил рискнуть, и рассказал:
"Едет девушка одна в купе поезда. Ложится спать, вдруг в купе входит грузин и начинает раздеваться. Девушка приоткрыла одну ножку из-под одеяла и говорит:
— Какой вы волосатый?! У меня аж мурашки по коже…
Грузин ничего не отвечая ложиться спать. Утром девушка его спрашивает:
— А я вчера думала, что вы приставать начнете?!
— Девюшка! Пятнадцат раз сифилис, восемнадцат раз гонорея. Мне еще ваших мурашек по коже не хватало".
Опасения Павлова оказались напрасными. Все громко хохотали, особенно Мелисса, которая, отсмеявшись, заявила, что в своем анекдоте соединит анекдот Наденьки о склеротичных старушках с анекдотом Павлова о недогадливом грузине. Всем стало интересно. И Мелисса рассказала такой анекдот:
"В вагон поезда Москва-Сухуми врываются бандиты в масках. Их главарь объявляет:
— Сэйчас будэм грабыт и насыловат!
Посмотрели бандиты, а в вагоне одни старухи — из дома престарелых.
— Будэм только грабыт!
Вдруг одна старушонка возмущенно говорит:
— Нетушки, нетушки, как договаривались!".
Попутчики посмеялись и выпили по третьей: за то, чтобы желания женщин никогда не расходились с возможностями мужчин. Фишман и Павлов пили ядреную настойку на золотом корне, девушки — французский коньяк. Потом девушки заявили, что им надо сходить "в одно место".