Сидящее в нас. Книга третья
Шрифт:
– Я же говорю: она бывает! – закатив глазки, зловредно проскрипела демонюшка. – Только…, – мигом прекратила кривляться привередница, как только не смогла подобрать нужных слов.
– Только сразу заканчивается, как только появляется, – помогла ей Ринда. – Солнышко моё ясное, а от чего она у вас так быстро пропадает? Остальные ею не заражаются? Так?
– Ещё как так, – обрадовалась своевременной помощи Челия и вновь поскребла подборок: – Совсем ничуточки не заражаются.
Ринда как-то странно на неё посмотрела, и привычно поднесённый к подбородку
– И почему? – ласково погладила малышку по спинке Таюли. – Не отвлекайся. Ты же у меня умница. И очень много знаешь.
– Ага, – пискнула сластёна, поддавшись удовольствию, с каким обжирался любовью Трёхликой ЗУ, и промурлыкала: – Я много знаю. И про то, что не заражаются тоже. И Саилтах про это знает. И мама. Им бабушка Таилия давным-давно всё рассказала.
– О чём? – понукнула её Таюли.
– О том, как мы…, – вновь затруднилась с объяснением Челия.
И затравленно насупилась, словно её обвинили в глупости. О чём никто из подруг даже не подумал – Таюли была в этом уверена.
– Вы умеете лечить лиловицу? – с терпеливой лаской в голосе помогла ей Стутти.
– М с ЗУ? Не умеем, – ещё больше растерялась Челия и тут вспомнила: – У нас же есть ТУЦ. И ЦИЯ, и УПТ. Хотя его Нолия ещё совсем сопливая. Она только недавно умерла. А ещё БАЦ, ЫК, МУМ и моя ЗУ. И ещё…
– Ваши демоны умеют лечить лиловицу? – в тон Стутти, поинтересовалась Ринда.
– Не умеют, – удивилась демонюшка глупому вопросу такой умной Двуликой. – Как же они сумеют, когда не лекари? Они вообще никакой науки не умеют. Даже считать. А я умею.
– А что они делают с лиловицей? – не позволила ей свернуть в сторону Таюли.
– Так, жгут же, – ещё больше удивилась Челия. – Ну, ты даёшь. Будто сама не знаешь. Они ж всё, что захочешь, сожгут.
– Теперь знаю, – вздохнула нянька, поцеловав её в лобик. – Потому что меня научила такая умная девочка.
– Значит, огненные демоны вот так запросто могут уничтожить лиловицу? – всё ещё не веря услышанному, пробормотала Нанти.
– И ничего не запросто, – сморщила носик Челия. – ЗУ этого не любит. Это невкусно. И скучно.
– Очень жаль, что невкусно, – решительно заявила Таюли не ей, а затаившемуся внутри неё ЗУ. – Потому что придётся.
– Почему придётся? – недовольно скривилась демонюшка.
– Потому что Нанти моя подруга. И твоя подруга. Потому что она Двуликая, в конце концов. Разве вы с ЗУ можете бросить её без помощи? Сделать ей больно и сбежать.
– Я знаю, что ей больно, – проворчала Челия, перестав гримасничать. – Не глухая. ЗУ не любит больных людей. Они противные. Но ему тоже не нравится, что Нанти больно. Так нельзя, – рассудительно добавила она. – Двуликих нельзя обижать. Это неприятно. От этого ЗУ аж перекорёживает. Пошли ей помогать, – затеребила она ворот пропылённой нянькиной куртки. – Чего расселась? И эти тоже уши развесили, когда Нанти больно, – пожурила она остальных Двуликих.
– Для неё это может быть небезопасно, – протянув руку, погладила демонюшку по голове Ринда. – Никогда
– Да брось ты, – раздражённо пробурчала Стутти. – Нашла, о чём горевать. Да, пускай тока дёрнутся, етить их за ногу. Я им мигом рога пообломаю. Да и девки, как прознают о таком великом деле, своим пообломают. Всем миром угомоним. Ишь, тоже мне…
– Я хочу домой, – подслушав их мысли, жалобно пропищала демонюшка. – Я не хочу, чтобы эти ледянючие гады меня…
– Никто тебя не тронет, – почти по слогам отчеканила Ринда, вновь не донеся палец до подбородка. – У тебя тут целых четыре Двуликих. А в нашей крепости ещё три. Самых мудрых и сильных. Это Рааны пускай боятся тронуть тебя хотя бы пальцем. Ты что, не знаешь, что мы сильней вас?
– Ага, сильней, – не могла не признать известного факта Челия. – ЗУ вы очень-преочень сильно нужны. А я у него просто есть.
– Вот и умничка, – очнулась от своих невесёлых мыслей Нанти. – Да ты у нас при таких делах станешь всенародной любимицей. За тебя любой горой встанет.
– Я уже и писать умею, – мигом приободрилась Лиата, наслаждаясь нежными чувствами аж целых четырёх Двуликих. – Почти все буквы. Которые помню сразу, а не подсматриваю. А куда мы полетим? Я тут летать не умею. Чтобы быстро. Нужно медленно. Чтобы всё видеть и потом знать.
– Я покажу, куда, – улыбнулась ей Нанти.
И поднялась с холодного камня, на котором – за такое время – обычная женщина отсидела бы себе всё здоровье. Поднялись и Стутти с Риндой. Одна Таюли осталась сидеть в нерешительности. Убеждённость Двуликих, конечно, воодушевляла. Однако попытка представить себе, как на такое бесчинство отреагируют Рааны, не давало оторвать седалище от камня. От всей души хотелось, как следует, напугать её девочку: так, чтобы та немедля умчалась домой. Невыносимо хотелось знать, что она в безопасности. И бессовестно хотелось сделать это даже ценой лжи, которую она придумает для подруг.
– А сама говорила, что друзьям врать нехорошо, – упрекнула её Челия, совсем по-взрослому покачав головой. – А сама обманщица. Раньше, небось, не врала.
– И теперь не стану, – выдохнула Таюли, поднимаясь. – Ты права: нехорошо. Прости меня за эту слабость.
– Ты не бойся, – участливо улыбнулась демонюшка, поднимаясь над землёй и распуская щупальца окончательно осмелевшего ЗУ. – Я ж не дура. Если они полезут, сразу смоюсь домой. Я-то знаю, куда, – гордо вздёрнула она свой маленький носик. – А эти говнюки ничегошеньки не знают.
– И летать не умеют, – напомнила Ринда.
Она пристально смотрела на высунувшегося ОТ:
– Надеюсь, ты не станешь вмешиваться?
Безглазый удав сверкнул и пропал.
– Ну, вы давние знакомцы, – пробормотала Стутти. – Вам отваги не занимать. А у нас как с ней? – склонив голову, спросила она у собственного живота.
БАГ не вылез. Даже на мгновение. Стутти прислушалась к себе и облегчённо выдохнула:
– Перетерпит. Вот и молодчина. Чай, не в плен сдаёмся. Полетаем чуток для пользы дела, и всех делов.