Сиэль. Следы на снегу

Жданова Алиса

— Яд! — послышался чей-то громкий возглас.

Безумное мельтешение. Испуганные выкрики. Мой застывший взгляд. Пляшущие язычки пламени на кончиках пальцев… Значит — конец.

Фениксы сгорают, умирая.

Перед глазами всё плывёт. Жаль, что мне не удалось последний раз взглянуть на лорда Каэла. Попрощаться.

Темнота.

63

Темнота, в которой из затягивающей, жадной пустоты разгорается огонь. Я дергаюсь, и на меня внезапно обрушивается небо. Ослепительно синее и чистое, оно манит со

страшной силой.

— Сиэль!

Я шарахаюсь от тени, которая мельтешит перед глазами, мешает окунуться в лазурь небосвода. Хочется взметнуться вверх и махнуть туда, где далеко на горизонте тянется синяя цепочка гор — но противная тень загораживает путь, куда бы я не летела.

Из горла вырывается негодующий крик, и надоевший темный чужак еле уворачивается от столба пламени. Так тебе! Летает тут… мешается.

— Сиэль!

Этот голос уже тише, но я почему-то прислушиваюсь. Он напоминает прохладные воды ручья, куда так приятно окунуться в жаркий полдень.

— Сиэль… не уходи. Ты нужна мне.

Я колеблюсь, замерев в потоках воздуха. А потом его легкие струи вдруг превращаются в каменные плиты, которые обрушиваются на меня многотонной тяжестью. С трудом вздохнув, я открываю глаза и захожусь в приступе кашля.

Одеяло. То черное, что душит меня не хуже удава, оказалось одеялом. Раздраженно сбросив его, я села в кровати — и тут же недоуменно огляделась.

Черное расшитое покрывало, угольные занавески… Я знаю только одно место, где дозволено такое обилие антрацитного цвета, цвета высшей власти в империи.

Покои императора. Только у него такая огромная постель, словно он собрался проводить в ней совещания с полным кабинетом министров.

Ох, как болит голова… Схватившись за нее, я вдруг обнаружила, что руку что-то тянет. Точнее, не тянет… К ней привязана темная лента. А на другом конце ленты обнаружился… Обнаружился мужчина, без движения лежащий на кровати рядом со мной!

Он лежал боком, и за разметавшимися волосами я могла видеть лишь нос и часть щеки. За серебряными, абсолютно светлыми волосами. Не поняла… Я ошарашенно моргнула и огляделась по сторонам, но кроме нас, в спальне императора больше никого не было. Что это за мужик? Эттероунец?

Решившись, я протянула свободную руку — и, откинув прядь волос с лица мужчины, вначале нахмурилась. Но тут же, узнав его, судорожно прижала ладонь ко рту, давя вскрик.

Лорд Каэл! Это он лежал рядом со мной на кровати, его запястье было привязано к моему. Его волосы, абсолютно лишенные пигмента, тяжелой волной разметались по подушкам, выделяясь на темном шелке.

Он то ли спал, то ли был без сознания — грудь мерно вздымалась, но лицо было бледно. Протянув дрожащую руку, я коснулась его щеки — молодой, без единой морщинки — и ту же одернула ладонь. Что с ним произошло?

«Яд!» —

всплыло в сознании, и я буквально задохнулась от всепоглощающего страха. Яд! Нужен врач! Противоядие!

— Помогите! — произнесла я на пробу и закашлялась. К счастью, этого оказалось достаточно — двери тут же распахнулись, и в комнату буквально влетел император.

— Сиэль! — он пересек спальню быстрыми размашистыми шагами, сел на покрывало. На его лице было написано беспокойство и что-то еще, что я сейчас не могла распознать. — Как ты?

— Лорд Каэл, — просипела я. Перед лицом тут же оказался полный стакан воды, и я выхлебала его в два глотка. — Его отравили!

— Нет, отравили тебя, — поспешил успокоить правитель, и я облегченно выдохнула. Лорда Каэла не отравили! Но… почему он лежит без сознания и с абсолютно седыми волосами?

Так. Император сказал, меня отравили? А почему я тогда жива? В голове вдруг всплыло воспоминание: язычки пламени, пляшущие на пальцах. Я же… Я же умирала!

— Тебя отравили, — пояснил дракон. — Каэл применил какое-то заклинание из разряда запрещенных и передал тебе половину своих жизненных сил. Это дало тебе силы… превратиться. Стать фениксом.

Что? Я подняла на него остекленевший от ужаса взгляд. Лорд Каэл… отдал мне половину своих жизненных сил?

Стакан выпал из рук и с глухим звоном укатился на середину комнаты — туда, где на полу валялись угли вперемешку с ярко-золотыми перьями, словно император, ожидая моего пробуждения, жарил тут шашлычок.

— Срок его жизни сократился вдвое. Ну и… темные заклинания просто так не проходят, — император кивнул на подушку, туда, где на темном шелке разметались светлые волосы лорда Каэла.

Темное заклинание… Всхлипнув, я принялась сдирать с руки ленту. Это для того, чтобы заклинание действовало и дальше? Чтобы я продолжила забирать его силы?

Император внезапно пришел мне на помощь — он одним движением разорвал тканевую полоску. Рука лорда Каэла безвольно упала обратно на кровать, и я почувствовала, что сейчас разрыдаюсь. Он пожертвовал ради меня половиной своей жизни! Как же так…

— А кто меня отравил? Его поймали? — спросила я. Неужели императорские наложницы были так не рады пополнению в их рядах, что решились на покушение?

— Министр Пассон, — помолчав, отозвался император. Его лицо приняло ожесточенное выражение. — Он уже казнен, как и служанка, которая подлила яд в твой кубок. Я не успел отпить из своего — а вот тебе досталось.

Министр Пассон? Тот самый, который обвинил императора в порочной связи с мужчиной, то есть, со мной, и был лишен за это голоса?

Под толстым одеялом мне на миг стало холодно. Хотел ли министр Пассон навредить мне намеренно? Или целился в императора, а мне просто не повезло? Не знаю…