Сигналы Страшного суда. Поэтические произведения

Зальцман Павел Яковлевич

Май 1939

69. Ночные музыканты

Hier sind wir arme Narrn

Auf Platzen und auf Gassen.

Вот дураки.Уже зажаты скрипки,А он еще не подымал руки,Немой и робкий.Их голоса, слагаясь в хор,Живут, как части.Они ведут согласный спор,Топчась на месте.Один ощупывает грудь —В ней дырки флейты.Другой свернулся, чтобы дуть,Сверкающий и желтый.Тот, у кого висел язык,Исходит звоном,А

самый круглый из пустыхСтал барабаном.Вот девушка глядит в окно,Внимая стонам.Она мертва. Ей всё равно.Она кивает всем им.О, как волшебно извлекатьИз носа звуки,Одному только не на чем играть,У него пустые руки.Ей щиплет сонные глазаИх треск и копоть.Когда на щеке висит слеза,Ее приятно выпить.Им удается поборотьГолодные вопли.Но зачем, зачем им собиратьСоленые капли?!Колышет ветром рукава,Сверкают плечи.Он не умеет воровать,Он только плачет.

1939

Загородный, 16

70. Завоевание

I.

Губы сжала белая корка,Это начало и очень жарко.От чистой тени, разлитой лесом,Я оторвался слепящим часом,Но твердым шагом, с хвастливой осанкой,Зигзаг за зигзагом иду тропинкой.Шаги бесчисленно множат склоны,Поток стал узкий и зеленый,И каждому шагу всё больше невровень,За острым камнем – высокий камень.

II.

Я вижу, что сил у желанья мало,Так пусть поднимает чужая сила.Когда я пойму, что вниз не вернуться,Мне будет легче туда взбираться.Где сыпет камни тяжелая робость,Легко пролетает слепая радость.Я прыгнул с высокого берега щелиНа дальний, низкий, ведущий к цели.Но тут меня охватила забота:Я вспомнил, что что-то внизу забыто.

III.

Я не мог припомнить ни черт, ни имени,Напрасно глядя вниз на камни.Может быть, это встретится мне,Или я вспомню об этом во сне.Но, двинувши осыпь забрасывать снег,Я вдруг заметил странный знак:Из груды камней непроходимыхЕдва приметна полоска дыма.Я увидел скатерть из нашего домаИ за ней сидящих двух знакомых.

IV.

Один сказал: «Иди скорее,За той стеной тебя ждут другие».Не зная, кто там мог оказаться,Я боялся надеяться и ошибиться.Но там было пусто. Меня не ждали.Как сжала тоска от дурацкой шутки!А когда я вернулся, – и те пропали,Только дым остался, сухой и редкий.И мне не открыли их дорогиНи солнечный круг, ни серп двурогий.

V.

Где надо жаться к пустой стене,Другие лица явились мне,Но, как и те, всего на миг,И я ожидаю своих родных.Меня торопит проклятый путь,Не знаю, как мне их удержать.Я считаю уступы бесцельных стен,Я устал от прощальных перемен.Уходят, уходят их голоса,И тоска затемняет мои глаза.

Июль 1940

Сталино, гостиница

71. «Ослабевшая, упала…»

Ослабевшая, упала,Бросив ветку, вишня.Я томилась,

ожидала,В сад зеленый вышла.Засияли, потеплелиЛунные ночи,Чтоб не спали, чтоб летелиСонные речи.Если б им хватило силыПодхватить, как крылья,Мы слились бы и забылиПустоту усилий.

Июль 1940

Вокзал Октябрьской ж/д в Москве

72. Гипнотические фокусы

Проверьте скатерть на столе,Под этой шляпой пусто.Эта штука – пистолет,А эта вещь – капуста.Небосвод за пять минутВиден стрелке плоским.Я так рад на вас взглянуть,Девушка из воска.Теперь следите за рукой,Я смешиваю кости.Будьте, девушка, со мной,Приходите в гости.Дайте я вас помещуВ черную корзину,Дайте я вас угощуНа одну персону.А потом мы будем питьВеселые напитки,У меня есть кровать,И ляжем спатки.

Июль 1940

Сталино, гостиница

73. «Бредят души из темных тел…»

Бредят души из темных тел,Освободившись от важных дел.Встряхните пальцы и бросьтеНа клавиши, как кости.Фикус нам являет фокус,Троечный дупель представляет тревогу градом,А дверь привешена к деревьям сада.Живите осторожно —Что человеку нужно?Немножко водочки,Немножко девочки.Патефон развит над дачей.Поздравляю вас с удачей.

Июль 1940

Сталино, гостиница

74. «Полинялая такая…»

Полинялая такая,Обескровленная,Завитая и пустая —Чья ты, кто ты,Дорогая?Не побежденная,Не убежденная,Чужая,Шуткой встреченная,Минуткой меченная.Глупая боль.Жадная моль.Полет. Мелькая.Вот ты кто такая.

20 августа 1940 – 28 февраля 1955

Во сне

75. Дорога в Ура-Тюбе

Под горой на камне,Выточенный утром,Темно-красный пламеньОблаком окутан,И за дымным оловомВидно в узкие дверцыВсё, что было жалованоИщущему сердцу.Это вышитый закутокДеревянных сетокИ висящая коса,А в ней сердечная роса.

22 августа 1940

Дачный поезд из Бернгардовки в Ленинград

76. «Когда я был наездником…»

Когда я был наездником,пятнадцать дней,Я был завзятым звездником,искателем огней.И ременная ручкамоего хлыстаТорчала с каждой кочкииз зелени куста.А вот уже втораянеделя снега, —Я снял с себя дорогии сбросил ноги.

22 августа 1940

Дачный поезд из Бернгардовки в Ленинград