Сколько неизбежных сновВыметает вечер,Столько неизвестных словНа языке у ночи.Я устал благословлятьСчастливые обманы,В стенки влипать и холодеть,И зажимать ей карманы.Всех карманов не зажмешь —Она в жилетном носит нож.Как быть? Что делать? Как спастись?Услышь меня и отзовись!Мне отвечает беззвучный голос:«Бессмысленно не падет твой волос».О, голос тайный, безголосый,Ведь это важные вопросы!
22 августа 1940
Поезд из Бернгардовки в Ленинград
78. Псалом II
Какой-то странный человекБыл
пастырем своих калек.Он запускает их с горы,Они катятся как шары,Потом кладет их под горойВ мешок глубокий и сырой.Там в сокровенной темнотеОни лежат уже не те.
22 августа 1940
Поезд из Бернгардовки в Ленинград
79. «Закрыв полой лукавый взор…»
Закрыв полой лукавый взор,Мы темнотой смываем сор.Пусть из текучей дряниОкаменится строенье,И пусть из ночи синейРаспустится освещенье.В нашем труде нет мутной боли,В нашей слезе нет капли соли,У нас в глазах спокойный сон,У нас в ушах веселый стон —Стон укушенного,Стон утешенного.Мы из первых рук берем свечу,Провожаем в спальню их чету.Мы оставляем их вдвоем,И мы не рыдаем, а поём.Когда же один из них ушел, —О, сколько яростных упреков! —Пусть тот, кто что-нибудь украл,Поднимет руку.Из всех, кто был так близко от вас,Нам дорог тот, кто вот что унес:Ярость и злобу на доскиИ немощь подняться того, кто плоский.А мы заполняем пустую впадину,И мы убиваем слепую гадину.
22 августа 1940
Дачный поезд из Бернгардовки в Ленинград
80. «Чем корзины полней высокими лбами…»
Чем корзины полней высокими лбами,Тем горше взгляды глаз под ними.Чем ближе угол, чем шире дверь,Тем больше глубоких черных дыр.И только чердачные полосыЧешет гребень сосновых реек,И только страшные возгласыЗаносят шаг правее.Когда шипит комок из черной глотки,Тот, кто бежит, – пришит.Мы шлём привет спецам наводки,Мы шлём привет.Один из нас, семерых и рослых,Когда в рекеИз твердых рук упали весла,Был далеко.Что было общего, что нас связало?Стрекоза с зеленым рылом.
27 августа 1940
81. «За мной следил зеленоглазый гад…»
За мной следил зеленоглазый гад.Красные веки содержали лужи воды болотной,Зубы мысленно жевали мой обглоданный скелет.А я? Что я делал? – Я был рад,Что я такой беззаботный.
27 августа 1940
82. Железный мальчик
Став на собственные ноги,Несмышленый мальчикБыл убит в универмаге.Дело было мельче:Он был пойман в переулке,Уличенный в краже булки,Где пришлось остановитьсяПо причине помочиться,И из-за карманникаПолучилась паника.Да, на кучу мелочи —Ничего нет легче —Вот что можно получить,Будучи ловче:Веселый вечер с эскимоИ с папиросками,Потом нардом, и в нём киноС недопёсками.Там шикарно в темноте,Можно пощупать в тесноте,Подержаться за буфера —Развлекайся, детвора!Выиграв американку,Отвести ее в сторонку:«Брось, Клавка, не виляй,Лезем в дровяной сарай.Тише, тише, шутки брось!Эх, беда! Не довелось».Публика протестовала:«Этого недоставало!»
27 августа 1940
83. Псалом III
Если б свежая зелень пробила щели,Мы бы меньше трепались и больше спали.Под самую крышу перинных горВосходит кухонный теплый пар.Мы замыкаемся под дождем,Мы просыпаемся и не ждем,И, раздвигая стебли пыли,Выходят все, кого забыли.Окно занавешено в пустоту,Я щупаю ночную густоту:Она закрыта, она надежна,А то, что за нею, – темно и нежно.Самый лучший из миров —Глубокий колодец березовых дровУ
нашей каменной стены,А остальные не нужны.Нам не нужно и не важно,Кто разрывает, кто освещает, —Действуйте осторожно!Мы проклинаем веселый грех,Мы обрекаем короткий смех,И пусть нам поможет единый Бог,Благословляем сонный вздох.
1940
Загородный, 16
84. Болото
Жили на свете пень и колода:Он сед как лунь, а ей три года.И оба были вoроны,И правы обе стороны.Один имел уютный дом,Другой ютился под кустом.А ночью наступал мороз,Но, между прочим, ворон рос.Пока он рыл себе нору,Другой надраивал кору:«Дом устойчивый и крепкий,Окружен болотом топким.Ни одной в трясине тропки,У меня сухие лапки».«Холод ветрен и остер,Развести бы хоть костер.Мне тесна моя нора,И узка в нее дыра.А вот готовые дрова —Старые заборы.На дворе растет трава.На дверях – запоры».Полуворон-полуворСобирает общий сбор:«Давайте, звери, возьмемся вместе,Растащим старый дом на части».Слава справедливой мести!Звери раскрывают пасти.Ворон делает крылом:«Будем строить новый дом,А сначала безусловноРазнесем седые бревна!»Раздавайся, победный гром!Ворон делает крылом.Смысл всего пока что в том,Что на болоте хренолом.
Разбуженный стрельбойСгибает шею.Конь сыпет за собойОсколки боя.Но вымытый оврагХранит, как ночь,И сваливает шагУгрозы с плеч.Во встретившемся домеДымится печь.Всё быстрыми следамиСтремится прочь.Еще стучат и дышатСтволы перил,Но тот, кто здесь ходил,Меня не слышит.Мне открывает следСлепая жалость.Еще разбивает садБегущий шелест.Из бледного окна,Ломая складки,Мятется тишинаВ сухие ветки.Но поиски меняПриводят к чаще,Там вырос рой огня,Ко мне летящий.Среди зеленых пчел, —Я к ним пробился, —Ее бы я нашел,Но оступился.
1 января 1941
Загородный, 16
87. Сон («Вот подкручены усы…»)
Вот подкручены усыУ нашей грусти.Бегут веселые часы.Мы с ними вместе.Нам не расстаться,Мы не хотим.И мы за ними.Неотвратим,Он забирает у нас часы,Он обрывает у нас усы,И он разбивает нам носы.Тогда мы утром, под дождем,Летим по крышам.И мы скитаемся и ждем,И тихо дышим.Нас утешает в пустотеТревога драки,И мы кусаем в высотеПустые руки.