Сила Хогвартса
Шрифт:
У Гарри внезапно почувствовал, что за этими словами крылось нечто большее.
— Я всегда осторожен, сэр, — уверенно сказал он, — но иногда осторожность нужно отбросить в сторону, чтобы помочь тем, кто в этом нуждается. Да, я рисковал, но я бы сделал всё точно так же, если бы от этого снова зависела жизнь Кэти или ваша.
Профессор Дамблдор гордо улыбнулся и кивнул.
— Хорошо сказано, Гарри, — радостно сказал он. — Очень хорошо. Ты прав. Порой нужно рискнуть, но повторение одного и того же может привести к предположениям и выводам, которые в обычной ситуации не возникли бы. Я лишь хотел сказать, что тебе, Гарри, нужно помнить о
— Я понимаю, сэр, — сказал Гарри, и это действительно было так. В будущем ему придётся быть осторожным. Меньше всего он хотел, чтобы ему на спину уселось министерство.
— Замечательно, — радостно сказал профессор Дамблдор, доставая два пузырька. Он вылил их содержимое в Омут Памяти и начал вращать чашу в руках. — А теперь к нашему уроку. Я уверен, что ты помнишь, что в прошлый раз мы закончили на том, что Том Риддл-старший бросил Меропу и своего нерождённого ребёнка в Лондоне и вернулся к своей семье в Литтл Хэнгелтон. — Гарри открыл рот, чтобы... — Прежде чем ты спросишь, Гарри, я знаю, что Меропа была в Лондоне, потому что мне об этом рассказал Карактакус Бёрк. Он владеет магазином, в чей ассортимент попал один небезызвестный тебе кулон.
Гарри смотрел, как Дамблдор слегка встряхнул Омут и из серебристой массы, медленно вращаясь, появился невысокий старик. Фигура была серебристой и непрозрачной, а глаза её закрывали волосы.
— Да, я приобрёл его при любопытных обстоятельствах, — сказала фигура. — Его принесла молодая ведьма перед самым Рождеством много-много лет назад. Она сказала, что ей очень нужно золото, хотя, ну, это было очевидно. Она была одета в обноски и явно уже давно... Понимаете, у неё скоро должен был родиться ребенок. Она сказала, что этот медальон принадлежал Слизерину. Ну, такое мы постоянно слышим: «О, это принадлежало Мерлину, это был его любимый чайник». Но когда я проверил его, то нашёл клеймо — оно было в порядке, и мне хватило пары простых заклинаний, чтобы понять: она сказала правду. Конечно, это делало вещицу практически бесценной. Ведьма, похоже, даже не представляла, сколько стоит медальон, и была просто счастлива получить за него десять галлеонов. Лучшая сделка, которую я когда-либо заключал!
Дамблдор ещё раз встряхнул Омут Памяти, и фигура погрузилась назад в кружащуюся серебристую субстанцию. Гарри удивлённо смотрел на Омут, а потом медленно перевёл взгляд на профессора Дамблдора.
— Отчаянье и депрессия могут заставить даже самых мудрых из нас соглашаться на что угодно, Гарри, — с печальной улыбкой сказал директор. — Каркактакус Бёрк не славился добротой. Кроме медальона Слизерина у Меропы ничего не было, и, я полагаю, после ухода мужа она отвернулась от своего магического наследия. В конце концов, именно то, что она была ведьмой, привело к тому, что она потеряла любовь своей жизни. Она отказалась вновь поднимать волшебную палочку, даже для того, чтобы спасти собственную жизнь.
Гарри чувствовал, что скоро услышит откровение, так как он уже знал, что мать Волдеморта умерла при родах, но для него всё равно было шоком услышать, что Меропа не захотела жить ради своего сына.
— Она не могла заставить себя жить с постоянным напоминанием о том, что она могла иметь, — тихо сказал он. Дамблдор удивлённо уставился на Гарри. — Работая в больнице много чего видишь.
Дамблдор кивнул в ответ.
— Полагаю,
Гарри поднялся на ноги и подошёл к Омуту Памяти. Чуть поколебавшись, он протянул руку и тут же обнаружил себя летящим в окружении темноты, а несколько мгновений спустя его ноги ударились о землю. Открыв глаза, Гарри увидел, что Дамблдор уже был рядом с ним и они оба находились на ничем не примечательной запруженной улице Лондона. Он быстро заметил более молодую версию директора, пересекавшую дорогу перед запряжённой лошадью повозкой с молоком. Волосы и борода этого Дамблдора, такие же длинные, были ещё рыжими. Он был одет в ужасный вельветовый костюм сливового цвета, в котором выделялся из толпы, как белая ворона. Гарри заставил себя промолчать, и они последовали за молодой версией Дамблдора через железные ворота и пустой двор к невзрачному зданию, окружённому высоким забором.
Молодой Дамблдор, не останавливаясь, поднялся по ступенькам к передней двери и постучал. Прошло много времени, прежде чем дверь открылась. За ней показалась неопрятного вида девочка в переднике.
— Добрый день, — радостно сказал молодой Дамблдор. — У меня назначена встреча с миссис Коул, которая, полагаю, руководит этим заведением.
Девочка уставилась на него большими глазами, похоже, пребывая в шоке от его вида.
— Ой, — пискнула она. — Эм... секундочку... МИССИС КОУЛ!
Откуда-то из дома донёсся крик, и им позволили войти. Они прошли по коридору, отделанному белой и чёрной плиткой. Гарри воспользовался шансом осмотреться вокруг и заметил, что, несмотря на чистоту, это место выглядело весьма обшарпанным. Когда за ними закрылась дверь, к ним навстречу поспешила худощавая, потрёпанная на вид женщина. Судя по всему, она была по уши загружена работой и, даже идя к ним, через плечо давала указания помощнице. Закончив, миссис Коул наконец-то присмотрелась к Дамблдору, и на её лице появилось то же выражение, что и у девочки, открывшей им дверь. Они обменялись приветствиями и прошли в небольшую комнатку, представлявшую из себя смесь гостиной и кабинета. Она была такой же обшарпанной, как и коридор, и была заставлена ободранной мебелью.
Миссис Коул предложила молодому Дамблдору присесть, а затем и сама уселась за свой стол, всё ещё странно на него смотря. Молодой Дамблдор же, похоже, совершенно не был обижен её взглядом.
— Как я писал в своём письме, я здесь для того, чтобы обсудить Тома Риддла и его будущее, — любезно проговорил он.
Это привлекло внимание миссис Коул.
— Вы его родственник? — спросила она.
Дамблдор покачал головой.
— Нет, я учитель, — сказал он. — И пришёл предложить Тому место в моей школе.
Гарри наблюдал, как молодая версия Дамблдора рассказывала насторожившейся женщине о Хогвартсе. Он удивился, когда увидел, как Дамблдор воспользовался магией, чтобы убедить её, и украдкой глянул на нынешнего Дамблдора, продолжавшего наблюдать за разворачивающейся перед ним сценой. Гарри был шокирован ещё больше, когда увидел, что на столе появилась бутылка джина и два бокала. Он прекрасно знал, что, напиваясь, люди имели привычку болтать слишком много, но мудро ли было поить того, кто нёс ответственость за большое количество детей?