Сила Воли
Шрифт:
Сам теплоход в какой-то момент, как показалось, проскочит мимо первой скалы. Увы! Часть машин уже не работала, а мощь оставшихся не хватало для какого-либо манёвра. Ещё и волна крайне неудачно подняла судно, а потом со скрежетом и жутким скрипом насадила на чёрную выпуклость из чёрного камня. После чего нос как-то резко опустился вниз, словно ныряя в море. Теплоход накренился, под сорок пять градусов и развернулся бортом к затихающему урагану. А очередная волна подействовала словно гигантский молот, ударила и переломала стальную скорлупку пополам.
Что там случилось дальше,
Некий участок, где меньше взрастали снопы белой пены, удалось всё-таки заметить:
— Настя! — орал он, стараясь меньше хлебать солёную воду. — Выгребаем левее! Сильней! Шевелись, родненькая!
Юная женщина старалась изо всех сил. И правильно делала, иначе мужчина сам не справился бы.
А у того ещё одна проблема нарисовалась чуть ли не перед самой мордой. Какой-то полуголый моряк, плыл рядом, почти уже обессилев и практически перестав бороться со стихией. Но заметив, что его обгоняют люди, торчащие из воды по грудь, взвыл от жалости к самому себе, собрался с силами и попытался хоть как-то ухватиться на призрачную надежду. Точнее за этих самых людей.
«Только этого нам не хватало! — решил прагматичный мемохарб, отбрасывая моряку лишний, слегка наполненный воздухом жилет. — Пусть сам выгребает и ещё спасибо скажет за мою щедрость!»
Моряк говорить не мог, но глаза его блеснули от радости. Ухватился за дар судьбы, явно умея с ним обращаться, сразу отстал, надувая и приспосабливая жилет на себя. Может и выплывет, если повезёт.
А Киллайд вновь все свои усилия направил на единственно верную точку высадки на берег. Там всё лучше просматривалась полоска гравия, шириной метра три, и в глубину берега уходящая на метров на десять. По ней тоже бесновались волны, но хоть не торчали острые камни, изрезанные прибоем. Вот в эти три метра и следовало проскользнуть.
Рассмотрела шанс их спасения и Анастасия, работая и ногами и руками в нужном направлении.
И у них… получилось! Обдирая плечи и бока, они пронеслись мимо валунов, покатились по гальке, а потом ещё минут пять, помогая друг другу и царапая до крови ладони, выбирались подальше от волн. Забрались на какие-то камни, закрепились там, и тупо попытались отдышаться. И просто осознать дикую истину: как же им удалось спастись?
А потом несколько заторможено наблюдали, как по ими проторенному пути выбирается и моряк. Тот самый, которому они подарили спасательный жилет. Вышел! Добрался до камней, влез на них. И распластался рядом с товарищами по несчастью, синея от холода, трясясь от перенапряжения и отхаркивая из лёгких морскую воду.
Долго они так отсиживались и отлёживались, пытаясь прийти в себя. Ну и попутно высматривали по сторонам: кто ещё спасся с теплохода? Сколько человек доплыли? Кто сумел выбраться на камни?
Как ни печально, но за два часа просмотра
Для начала переговорили с моряком. Познакомились. Он турок, из команды. Простой кочегар. Но сильный, да и вырос на побережье. Потому и выплыл. О местности он тоже оказался в курсе, сам местный, и успел расслышать от штурмана подтверждение:
— Краешек Болгарии. До нас (речь о Турции) всего чуток не дотянули.
«Хорошо это или плохо? — забеспокоился Шульга. — А если плохо, то насколько? В Болгарии сейчас полно советских войск, да и вообще коммунисты рулят… Доказывай потом, что ты не шпион…»
Но моряк утверждал, что ему только и надо, что точней определиться. А так он здесь каждый камень знает, пешком доведёт до границы за день, потом легко пройдут по тропам контрабандистов. По крайней мере, он сам даже и мысли не держал сдаваться болгарским властям, поясняя:
— Не приведи аллах тут местным попасться! Два месяца комиссары в каталажках продержат, выясняя всю биографию, требуя подтверждений через консульство и мурыжа допросами. Лучше сразу обратно в море и вплавь добираться.
Поговорили. Обсудили перспективы. Мужчины сделали по пару глотков согревающего коньяка. Женщине удалось протолкнуть в себя только полглотка. Но и это её взбодрило. После чего все трое принялись выискивать возможную дорожку на верх скальной гряды. Повезло! Недолго то и искали, рассмотрев вскоре змеящуюся вверх расщелину. Не Бродвей, естественно и не проспект Ленина, но! При должной сноровке, да не спеша, да помогая друг другу и подстраховывая…
Правда Киллайду очень не понравились сальные взгляды, которые их нечаянный спутник, поднимающийся первым, всё чаще и чаще бросал вниз, на него и на девушку. Да и на рюкзак у парня на спине, он пялился с крайним недоумением. Может просто удивлялся рассудительности пассажиров? И тому факту, что они всё предвидели и предусмотрели? Не только сами спаслись, но и часть багажа сохранили? Не побоялись плыть с грузом, при этом рискуя своими жизнями?
Ну где-то такие примерно мысли читались во взглядах моряка. Если он не смотрел конкретно на русскую красавицу. Тогда он ещё и краснел, и облизывался, и пытался поправить на себе изрядно порванные штаны.
«Надо будет его наверху проверить основательно, — решил мемохарб. — Выяснить, чего он так глазками стреляет? А при необходимости и скорректировать мышление в нужную сторону. Пусть у него никаких посторонних мыслей не возникает кроме помощи и взаимодействия. Где-то так…»
Последние метры дались с перенапряжением всех сил. Слишком сложными они оказались. И камни крошились. И высота нервничать заставляла, особенно самое слабое звено троицы скалолазов, будущую маму.