Сильная и независимая для котика
Шрифт:
— В погоде, — грустно, но вполне адекватно ответила капитан. — Маловато будет. Маловато!
— Не позволяй разуму надолго опускаться в пучины забвения, — назидательно проговорил Христов. — Ибо Путь этот тёмен, хоть и прост.
— Как скажете, наставник, — устала бороться с извечными проповедями Мурси.
— Мила, а ответь мне, — вдруг пихнул её локтем Джес совершенно по-простому, по-дружески, и иронично усмехнулся одним уголком рта. — А что это с твоим капралом? Почему у него глаза такие большие?
— Это чтобы лучше нас видеть, —
— Она… Она же… Полностью как вы! Мне вдруг показалось…. — пробормотал Морган, указывая пальцем поверх плеча позади себя, даже не обернувшись. — Нет, я и смотреть не могу! Думать не буду! Это ужасно! Ужасно!
— Скажи же, не различимы! — кивнул Христов. — Вот Миле это тоже твердил я. Что только не выслушал по поводу своего разума. Палач, ты чем там занимаешься?
— Просто смотрю, — как-то испуганно ответил вакуй.
Мурси подалась вперед и с такой же осоловелостью, над которой ещё минуту назад подтрунивала у катара, уставилась на боевого товарища. Что, грех возьми, вакуй вытворяет с почившим клоном? Её аутентичным, личным, сферичным клоном? Ванно не просто смотрел, нет. Он то поднимал руки убиенной, то ноги, будто сравнивал их длину и толщину между собой. Мурси плотно зажмурилась, мотнула головой, стараясь отогнать уцепившийся за память яркий рисунок увиденного, и перевела взгляд на не менее потрясенного наставника.
— Это же вакуй! — полушепотом успокоила она его. — Никто не знает, что у такого на уме. Может некрофилия тоже часть расового разнообразия? На всякий случай, не будем отвлекать.
— О, Разум, он её ещё и трогает? — застонал Морган.
— А скажи мне чётко и коротко, — Христов обратил светлый взгляд на катара, — смог бы выстрелить в барышню ту? Ранить хотя бы? Припугнуть?
— Никогда! — интенсивно завертел головой Морган. — Никогда! Даже винтовку бы не смог поднять!
— А что я говорил! — победно воскликнул Христов, обращаясь уже к ученице. — Твой капрал чувствует неловкость, а представь, каково было мне? Наставнику твоему. Кромешный кошмар наяву.
— А если бы она меня хотела прикокошить? Если бы ты видел, что её мечи наточены хренотеном? — Мурси, словно малое обиженное дитя, больно стукнула Моргана по предплечью пятерней. — Предатель! И ты туда же! Что за мужики пошли вокруг? Все такие неженки! Даже саму себя пришлось убивать лично!
— Нет, я всё же пойду да узнаю, что он там делает, — не обратил внимания на зарождающуюся истерику Джес. — Не достойно воина глумиться над поверженным врагом.
Христов встал и отправился к Ванно, а Морган улыбнулся во весь рот Мурси.
— Сэр! Вы боролись сама с собой и одержали грандиозную победу!
— Да, а теперь вот презрительно смеюсь над противником, — расхохоталась капитан, но икнула и добавила: — Ой!
— Как хорошо видеть вас в полном порядке, сэр! Можно сказать, все самые важные цели нашей миссии выполнены.
Потом резко подскочил с места, преобразился безумной решимостью, какая иногда на него накатывала, перед тем как собирался ляпнуть очередную чушь, глянул на приближающегося Христова, зачем-то встал по стойке смирно и когда тот проходил мимо, выпалил:
— Высокий канцлер, сэр, я хотел бы с вами поговорить! — посмотрел он прямо на опешившего Джеса и в таком же тоне отчеканил: — По мужски! Наедине, сэр!
— Морган! — испуганно вздрогнула капитан. — Не смей! Я тебе запрещаю!
— Я должен, сэр! Как последнее желание у покойника.
— Ладно, — безразлично пожал плечами Христов. — Должен, так должен. Давай отойдём.
— Нет! Говорите тогды здеся! — запротестовала Мурси.
— Я не хотел бы вас компрометировать, сэр, — попытался отстоять свою точку зрения Морган. — Да и смущать тоже.
— Хочешь, Ванно последит, чтобы этот юродивый не убил катара? — спросил вакуй, присоединяясь к ним.
— Нет! Я хочу знать, о чём эти двое собрались договариваться за моей спиной. Шо третья сторона собирается сообщить наставнику? Я разгромила планы Дуку, я спланировала операцию, а меня вознамерились оставить не удел! Несправедливо, — и глядя на Моргана в упор, издевательски выкрикнула: — Неприемлемо!
— Сэр. Я не шпион! — зашипел на неё Морган. — И с вашим наставником хотел обговорить некоторые личные вещи. Высокий канцлер, подтвердите, что вы даже имени моего не знаете!
— А должен? — удивленно вскинул брови Христов. — Морик Морган, как я понял. Отличник, упрямец, неподкупный, с высокими показателями по всем дисциплинам. Сорок административных нарушений, половина снята при расследовании, десять жалоб от руководителей, половина опровергнуты и выдвинуты обратные обвинения жалобщикам, пять серьёзных…
— Ой, все! Хватит! — раздражённо прервала Мурси. — Его досье я тоже читала. Хотите сказать, что кроме официальных данных ничего не завалялось?
— Зачем бы мне сдался твой капрал? — искренне не понял Христов, повторяя фразу, ставшую в последнее время привычной в его лексиконе. — У меня в команде была Лена, Шериф, да и Коди, в конце концов.
— О, кстати о залётных птичках! А вы знали, шо они Коди пытались подсунуть мне в койку? — не удержалась от вопроса Мурси. — Это, по-вашему, по новому, нормально?
— Знал, конечно, — вновь безразлично пожал плечами Христов. — Что с него взять, он же смертный? К тому же, вроде внешне тебе нравился. Да и парень, в общем-то, неплохой, добропорядочный. И что значит «по-новому». В голове твоей всё ещё живут сомнения насчёт помыслов моих?
— Вот видите, я не шпион! — разнервничался Морган такому повороту разговора. — Вам, сэр, бояться нечего! Никаких тайных заговоров за спиной. Поэтому, прошу вас, высокий канцлер, давайте отойдём и выясним наше реноме.