Сильная и независимая
Шрифт:
— Так поздравляйте быстрее. И марш одеваться. А то опоздаете на автобус.
— Ну, ма-а-ам!
— Разговор окончен. Вы хотели Науму Наумовичу что-то сказать… — напоминаю, оставляя за собой последнее слово в споре. Пацаны, скривив недовольные мины, поздравляют Наумова с его днем, пожимают руки, что-то там нескладно лепечут. К счастью, Науму даже не пришлось искать какой-то особый подход к моим детям. Может, потому, что у этой троицы сложились доверительные отношения еще на яхте, до того, как мы с Наумом сблизились, а может, потому что он просто такой человек, в глазах которого
— У тебя ничего не горит? — интересуется Наумов, поведя носом.
— Да что же это такое! — всплескиваю я руками. — Конечно, горит. Хотела тебя порадовать праздничным завтраком!
Бегу мимо скалящегося Наумова. Ну, что за мужик? Сейчас обязательно придаст мне ускорения, отвесив шлепок по заднице. И точно! Даже странно, что я так быстро успела его изучить.
Поскольку вафельница у нас запрограммирована, подгорают вафли не слишком. Не знаю, кто считает, что интернет — зло, лично я вижу в нем одни только плюсы. Взять хотя бы этот рецепт. Где я его нашла? Пра-виль-но! В благословенном Гугле.
Заливаю новую порцию теста, а на готовые обильно намазываю крем-чиз, выкладываю рукколу и яйцо. Достаю семгу. Как назло, телефон звонит, когда у меня грязные руки.
— Привет, Лер. Что-то срочное?
— Да нет, — теряется подруга. — Просто заглянула в твой гороскоп и захотела тебя порадовать.
— М-м-м… Что, хороший день?
— Кармический!
— Правда? — округляю глаза. Отвлекая меня от беседы, в кухню вваливаются мужчины. Наум вопросительно ведет бровью, глядя на зажатый в моей руке телефон. Прикрыв микрофон ладошкой, шепчу: — Это Лерка. Говорит, у меня сегодня — судьбоносный день.
— Откуда она знает? — давится своим успевшим подостыть кофе Наум.
— А крестная у нас — ведьма, — хохочет Лешка.
— Наверное, опять карты раскинула, — вставляет свои пять копеек Серый.
— Да нет же! Это все гороскоп. Ешьте, ради бога. Что ты говоришь, Лер? У меня тут дурдом. У Наумова ДР. Ты же помнишь? Мы тебя ждем вечером.
— Конечно. Тогда и поговорим. Но на всякий случай помни мои слова. Любой твой сегодняшний выбор станет судьбоносным!
— О как… — задумчиво хмыкает Наумов.
— Ага. Пока. Кстати, насчет выбора… Ты решил, что мы будем подавать на горячее? Гребешки или тот медальон со спаржей?
— Да мне пофиг, Юль. Слушай, а вкусно. Из чего эти вафли?
— Из картошки. И не смотри на меня так, я серьезно. Сначала ее надо отварить, потом перебить, добавить яйцо… — взгляд останавливается на часах на духовке. — Блин! Я уже опаздываю. У вас десять минут, — сжаливаюсь над сыновьями. — Подкину вас до метро. А там три остановки всего.
— Че смотрите, парни? Давайте, пошустрей, — смеется Наумов. — Мне сегодня по случаю ДР в офис к двенадцати. Либо мать вас подкинет, либо автобус… Водителя она вам давать запретила, а с ней, сами понимаете, ссориться — себе дороже.
Крася губы в коридоре, удивляюсь Наумовой многословности. Игривой, легкой, смешливой… Что это с ним? Он всегда такой в день рождения? Надеюсь, у меня будет шанс сравнить. В последний год… нет, полгода, все же мы не сразу стали встречаться (был еще Даня), Наум стал
Обуваю туфли, окриком заставляю детей поторопиться и вновь оборачиваюсь к вышедшему нас проводить олигарху:
— Про подарок я не забыла. Вручу вечером. Это было, знаешь ли, нелегко — выбрать подарок тому, у кого все есть. Ты правда ничего не придумал?
— А что?
— Боюсь прогадать.
— Ну-у-у, кое-что… Не из плоскости материального.
— Говори уже! Не томи, — наклоняюсь, чтобы вытрясти непонятно как туда попавший камушек. Не из плоскости, блин… Поделку ему, что ли, сделать?! Ага. Из гербария.
— Я сына хочу.
— А-а-а? — стоя на одной ноге, хватаю Наума за руку, чтобы не упасть, сраженная его словами.
— Тебе не придется мучиться, как с первой беременностью. Я, в отличие от твоего бывшего, здоров как бык.
— Правда думаешь, что меня смущает исключительно это? — не знаю, плакать мне или смеяться.
— А что еще? — взгляд Наумова становится таким же цепким, как в самом начале, когда он только ко мне присматривался.
— Ну, допустим, сын у меня уже есть. Аж два. Так что я хочу дочку, — от растерянности озвучиваю, как говорится, меньшее из зол.
— Пол ребенка от меня не зависит. Кого бог пошлет — тот и будет.
— Вообще-то зависит! А ты, Наум, просто заговариваешь мне зубы.
— Слушай, Юль, я серьезный человек.
— Да уж кто бы сомневался.
— Если я чего-то хочу — я это получаю, — давит на меня взглядом Наумов.
— Интересно, что бы это означало в ключе моей потенциальной беременности?
— Это означает, что я открыт для обсуждения. Если у тебя есть какие-то условия, говори, я готов идти на уступки.
— Провальная стратегия, — язвлю я, — соглашаться на уступки сходу.
— Некоторые вещи в жизни стоят того, — на полном серьезе отбивает олигарх и, наконец, расслабляется.
За эти слова я готова пообещать ему что угодно. Но сначала мешает застрявший в горле ком, а потом из дома выскакивают дети.
— Я подумаю над вашим предложением, — шепчу, легонько целуя Наума в губы. Нет, ну это точно что-то означает, да? То, что он захотел детей именно со мной… Уи-и-и-и.
— Мама, блин! Мы сейчас врежемся! — орет Серый.
— Простите.
Господи, чего это я, и правда?! Дурочка. Заставляю себя сосредоточиться на дороге.
В отличие от Наумова, который по случаю дня рождения освободил половину рабочего дня, у нас с его дочкой — завал по всем направлениям. Спада, на который мы рассчитывали после Нового года, не случилось из-за того, что в один момент спрос сильно превысил наше предложение, и образовался огромный лист ожидания. И вроде бы я понимала, что у нашего со Стаськой продукта есть все, чтобы выстрелить — хорошие работающие составы, реклама селеб и блогеров, с радостью нахватавшихся на затест нашей косметики… Но все равно я не была готова, что все примет такой размах. Мы были бы полными дурами, если бы остановились в этот момент. Так какие, блин, дети?! Даже интересно, что Наумов хотел мне предложить. Ну, не уйти же в декрет самому?! Ха-ха. Вот это был бы номер.