Сильная и независимая
Шрифт:
— Ага.
Я и сама ошалела, когда Наум вручил этот подарок, приуроченный к моему дню рождения, который мы со Стаськой совместили с презентацией. Начнем с того, что я вообще не ожидала, что он захочет сопроводить меня к ресторану. Наум позвонил буквально за пятнадцать минут до выхода предупредить, что уже подъезжает. Честно сказать, я так обалдела, что пришлось приложить не абы какие усилия, чтобы с порога не броситься ему в ноги. А потом увидела его… И даже дышать перестала от ударившей под дых необузданной мужской красоты. Зрелой, солидной
— Ва-у-у. Наум Наумыч… Да вы франт!
— Ты тоже прекрасно выглядишь, Юлия Владиславовна, — вернул комплимент Наумов, залипнув на глубоком вырезе смокинга. — Только, кажется, чего-то не хватает.
— Блузки? — я закатила глаза, уверенная, что угадала.
— Да ну! И прикрыть такую красоту? — Наумов провел пальцем по ложбинке между грудей, от чего моя кожа покрылась мурашками, а трусики вмиг намокли. — Никогда. Повернись…
В каком-то тумане я исполнила его просьбу. За спиной раздалось странное шуршание. И практически тут же мне на шею легло тяжелое колье-галстук, все сплошь из рубинов.
— Наум! — прохрипела я. — Это же очень дорого…
— Нравится?
— Да! Ты прав. Сюда не хватало подобного украшения.
Рубины… Эти камни у меня почему-то всегда ассоциировались с женщинами в летах. Но оказалось, что именно они идеально подходят к моей внешности. Как он это разглядел? Как понял? Удивительно.
Темный строгий смокинг, галстук из ярких насыщенных камней…
— Мне нужно переделать макияж. Стой здесь! — скомандовала я, убегая под тихий смешок Наума.
Справилась я за десять минут. Мне только и нужно было, что немного сместить акценты. Стереть коричневый блеск с губ, заменив его яркой помадой в тон камней. Растушевать тени, чтобы уравновесить образ, сместив фокус к губам.
Серьги и кольца сняла, потому что они теперь совершенно не вписывались. Но я даже не догадывалась, что в комплекте к колье идут подходящие.
— Ты так быстро убежала, что я забыл тебе отдать вот это…
Наумов раскрыл ладонь, на которой лежали новенькие сережки и колечко. По тому, что он не стал надевать мне кольцо, было понятно, что никакого символического значения в этот подарок он не вкладывает. Потом я даже подивилась тому, куда занесло мои мысли — ведь я и не рассчитывала ни на какой символизм. Правда, непонятно, почему с того самого вечера я, не снимая, носила и кольцо, и серьги… Да если честно, не будь колье настолько богатым и праздничным, я бы и его затаскала.
— Юль! Алло! Ты чего застыла? — смеясь, мама щелкает пальцами у меня перед носом.
— Задумалась, прости. Да, конечно, камни настоящие. Красиво, правда?
— Очень. Наверное, у него к тебе серьезно.
— Почему ты так думаешь? — в искреннем любопытстве приподнимаю брови.
— Стал бы он иначе тратиться.
— Ой, мам, я тебя умоляю! С его доходами щедрость — не показатель. То ли дело папа, который целый год копил, чтобы подарить тебе новый крестик. Помнишь?
— Как такое забыть? Но колечко все равно
— Ага. Ну, что? Садимся? Сереж, Лешка… Вы расставили тарелки?
— Еще час назад! Давайте уже есть!
— Давайте…
Только садимся, только наполняем бокалы, как за окном начинает бесноваться родительский пес. Что-то рано он. Еще даже фейерверки не вспыхнули.
— Кого это нелегкая принесла на ночь глядя?
— Любка, небось. Я ей обещала одолжить кукурузу. Эта тетеря забыла купить. Возьмешь, я на подоконник в коридоре поставила?
— Вечно твоя Любка все испортит! Тьфу ты. Прям под руку ведь…
Сижу, кайфую от родительских беззлобных переругиваний. Малые тоже улыбаются во весь рот.
— Ничего не пойму… Теть Аня, что ли, к своим в город не стала ехать? С кем он говорит? — хмурится мама. Прислушиваюсь — а ведь и впрямь в коридоре какое-то оживление.
— Юлька, ну-ка иди встречать гостей, — гаркает отец.
Все чудесатей и чудесатей. Бросив на маму полный недоумения взгляд, выбираюсь из-за стола. Вслед за мной со спинки дивана на пол спрыгивает раздобревший к зиме рыжий кот. Из гостиной он выбегает первым. Я иду следом и замираю тут же. Потому что этого просто не может быть… Не может! И все тут.
— Привет. Ничего, что мы без приглашения?
Мы?! Ну, точно. И Стаська здесь!
Нет. Стоп. Они оба. В доме моих родителей. В деревенском доме…
— Да мы только рады гостям! Вы проходите, проходите скорее… Я — Светлана Ивановна, мама Юли. Юлька, ты чего стоишь, раззявив рот? Скорей давай гостям тапки!
— Привет! — отмираю. — Вот так сюрприз!
— Высмотрела! — шепчет, посмеиваясь, мама, проходя мимо.
— Мы некстати? Папа колебался, но я убедила его, что ты обрадуешься, — хлопает голубыми глазами Стася.
— К-конечно. Конечно, я рада.
— А так и не скажешь, — бурчит Наумов.
— Я просто в шоке! — протестую я. — Ты же даже не намекал, что хочешь приехать…
Преодолев в два шага разделяющее нас расстояние, неловко обнимаю сначала Наума, а следом за ним и Стаську. Та оживает, видя мою радость, растягивает губы в улыбке.
— Класс! Пап, чего стоишь? Неси продукты на стол.
— Да он у нас и так ломится, — по-доброму возмущается отец, успевший познакомиться с олигархом еще до того, как я присоединилась к ним в коридоре.
— Да там такое… Икра, балык… В общем, на один зуб, — отмахивается Наум.
— Вы проходите. Леш, Серый… У нас гости. Тащите еще два стула! — ору в глубину дома. И вновь поворачиваюсь к Наумову. Голос невольно становится мягче, обволакивая нас тягучим липовым медом: — Ты проходи и устраивайся, ладно? Я только разберу твой паек.
Господи, господи, господи… Ну, уж это точно что-то значит? Или нет? А-а-а-а, горе мне!
— Да у нас там шампанское выдыхается! По одной, и потом делайте что хотите, — возмущается отец, подталкивая нас к гостиной, где накрыт стол.