Сильнее меня
Шрифт:
Я замираю. Потому что весь вечер старалась держаться манер — изо всех сил!
А пальцы Лаэма внезапно касаются моих волос:
— А ты не думала, что, может, нам… Ты же очень красивая, Эла. И я сейчас храню верность — тебе, нашей легенде. Мне немного сложно не смотреть на других женщин, но я стараюсь. Может, если мы попробуем по-настоящему… не женитьбу, конечно, но…
У меня внутри что-то холодеет.
Мы действительно разные. Совсем.
— Я искренне рада, что ты хранишь верность! — выпаливаю
Резко выпутываюсь из его рук, потому что это становится последней каплей. Если он снова потянется ко мне? Что мне придётся делать?
Так мы не договаривались.
Даже если у нас сделка, даже если Лаэм — привлекательный мужчина. Это не повод лезть ко мне пьяным!
На глазах у брата — от последней мысли почему-то хочется закрыть глаза.
— Я пойду освежусь. Провожать не надо, уборную найду.
Внутри гадко, и я выбираюсь из зала раньше, чем Лаэм успевает меня окликнуть.
Слуга, конечно, подсказывает, куда идти. Провожает на второй этаж, предлагает и дальше всё показать, но я отказываюсь.
Заглядываю в уборную, с полминуты стою, держа руки под струями холодной воды, смачиваю пылающую шею, губы.
Взгляд Траяра жжёт, преследует меня, я почти вижу его в зеркале.
Не должно всё быть так сложно.
Не должно!
Я стою ещё некоторое время, а потом качаю головой. Возвращаться — вниз, к высшим аристократам, у меня нет никакого желания. И я отправляюсь дальней дорогой, сама не понимая, куда.
А потом слышу шаги по лестнице — быстрые и тяжелые. Раньше, чем понимаю — уже оборачиваюсь и гляжу на Траяра.
— Что ты делаешь в личном крыле?
Я невольно морщусь:
— Обворовывать вас не собиралась. Честно.
Старший из Шеров сужает глаза и несколько секунд стоит на месте, словно не зная, что делать с этой внезапной встречей.
И я не знаю.
Он должен быть раздражён. Хорошо, что мы стоим в паре шагов — потому что от него бьёт теплом, силой, на меня вновь накатывает какая-то волна жара.
Это почти невозможно.
Всё глупо и неправильно, и паршиво.
— Траяр, я… хочу поговорить, — произношу тихо.
— Странно. Я тоже.
Ещё несколько минут я стою — вместе с сердцем в груди.
— Мой кабинет в конце коридора, — вздыхает, наконец, старший из Шеров.
Пока мы идём, пока он ведёт меня, я не понимаю, корить себя за глупость или молча делать шаг за шагом. Где-то к концу пути приходит осознание: нет, правда, хватит!
Мне безумно сложно даже сейчас — находиться с ним рядом.
Очерчивать взглядом его плечи, волосы, руки.
Винить себя за эти взгляды. Представлять, как я возвращаюсь к Лаэму, и мы “пробуем” дальше.
Я… должна сказать. Не о фиктивной помолвке — о ней не могу без согласия сообщника.
Может, я подведу Лаэма, может, разобью его надежды — но ведь это не обязательно!
Я могу найти и правильные слова. Мы можем всё обсудить! И я не виновата, не виновата хотя бы в том, что испытываю к этому мужчине!
Если всё вскроется каким-нибудь другим образом — будет во сто крат хуже.
Я набираю воздуха в грудь…
Но Траяр толкает дверь. Чарующий запах усиливается, вокруг мелькают картины идеально прибранного и обставленного кабинета. Мой спутник доходит до стола, разворачивается и протягивает мне вскрытый конверт.
Письмо наполовину вытянуто из него, словно его прочитали и клали обратно резко, смяв. Слишком небрежно для этой обстановки и её хозяина.
Несколько секунд я не понимаю, что держу в руках. Пока взгляд вдруг не улавливает знакомую вязь.
— Твой отец написал это другому лорду Шеру. А принесли мне на работу.
Я слишком быстро разворачиваю бумагу похолодевшими пальцами.
“Лорд Шер,
Я знаю, моя дочь, Эларин, работает у вас”.
Взгляд бежит, начинает скакать по строчкам — как безумный.
“Я знаю, она никогда не попросила бы денег сама… Она взрослая и, конечно, сама может принимать такие решения… Но учитывая, как вы добры к ней… Моя жена, Рисая Юрай, и её мать, сейчас больна…”
Мой отец просит денег.
И признаётся в том, что у него их нет.
Меня пронзает смесь острых чувств.
Холод, похожий на страх. Неверие — мой отец правда это написал? Как… как? Зачем?! Он никогда ничего подобного не делал, никогда не лез в мою жизнь!..
Отец, который учил меня справляться со всем самой. Но устал терпеть.
Разочарование — острое, неуместное, непонятное.
Выходит… поэтому Траяр так злился? Снова так яростно на меня смотрел? Не потому что мы с Лаэмом “не подходим друг другу”, потому что вот это — прямое доказательство того, что мне нужны деньги?
Горечь. Просто горечь и досада.
С последними я поднимаю голову, неверяще глядя на мужчину перед собой.
Всё в груди сжимается. И трескается, и рассыпается — осколками и клочьями пепла.
— Я слишком долго не лез к твоей семье, — роняет Траяр. — А стоило. Сегодня мне принесли отчёт о делах твоего отца. Поэтому ты с моим братом?
Глава 13
Я стою — в каком-то глупом ступоре, не в силах шевельнуться, не в силах раскрыть рта. Мне просто не хочется. Говорить. Объясняться. Минуту назад я была уверена, что расскажу этому мужчине о своей проблеме — и он поймёт если не полностью, то хотя бы частично.