Сильнее меня
Шрифт:
Она перекрасила волосы — теперь они почти каштановые.
На несколько секунд мне вдруг становится трудно дышать. В груди что-то сжимает, как если бы мне ударили под рёбра.
Она здесь.
Красивая, хрупкая, всё такая же яркая, как при последней встрече.
Стоит ко мне спиной. И общается с каким-то типом… старше её лет на пятнадцать? Двадцать? На первый взгляд ему около сорока, но что-то в нём мне сразу не нравится.
Например то, как по-щёгольски он одет. Особенно яркий шейный платок по последней моде. Широкая
Жесты учтивые, но есть в его выражении, во взгляде паршивый и знакомый мужской интерес.
Она слегка поворачивает голову. Улыбка мелькает на её губах, и меня словно прошибает разрядом.
В следующий миг я бросаю извинения, и зал начинает стремительно двигаться — я даже не сразу понимаю, что иду к ней, не замечая ни других лиц, ни слов, ни препятствий. Если ко мне сейчас выбежит градоначальник, устраивающий этот приём, я, наверное, дам ему в зубы.
Два месяца. Я не видел её два месяца.
— Добрый вечер, Эларин, — окликаю я со спины.
Её реакция закономерна. Девчонка застывает как статуя в соседнем зале. Несколько секунд плотнее сжимает бокал с какой-то жидкостью в руке. Потом грудь, очертания которой я слишком хорошо помню, вздымается в глубоком вздохе, и она разворачивается.
Передо мной замирает абсолютно холодное лицо. Бледная кожа почти светится в огнях зала.
Только глаза — глаза сверкают расплавленным золотом.
— Лорд Траяр, — отзывается она без видимого удивления. — Добрый вечер.
Значит, слышала, что я здесь.
Одета она хорошо. И если убрать это ледяное выражение — несомненно, выглядит ошеломительно. Я как какое-то животное впиваюсь взглядом в её грудь, в открытые ключицы и ямку между ними, в очертания всё той же шеи. Вдруг кажется, что все вокруг смотрят на нас — точнее, на неё.
— Лорд Шер! — вклинивается её спутник. — Большая честь, я надеялся с вами сегодня увидеться. Не знал, что вы с Эларин знакомы.
С большим запозданием понимаю, что я не просто знаю его — я и видел его несколько раз, и слышал о нём в последнее время сполна.
Это же тот тип, на которого она теперь работает. Керрай Олейн.
Только вот когда я в последний раз встречал его в столице, он весил раза в полтора больше. И доклады обещали мне сделать из него какого-то практически умудрённого годами старца, а не местного франта в расцвете лет. Он не женат. Надо было забеспокоиться в тот момент, когда я услышал, что этот драный тип не женат.
— Я недолго курировал лабораторию Лаэма, моего брата — ту самую, где Эларин работала. Мы пересеклись там на пару недель, — отвечаю я, начисто игнорируя любезности франта.
— Да, всего пару недель, — выдаёт беглянка. — Ничего особенного.
Ужасно холодный тон.
Вино в её бокале, или что она там пьёт, сейчас покроется ледяной коркой.
Ничего особенного?
И тут я понимаю кое-что ещё хуже.
— Я украду вашу спутницу ненадолго? — единственное, что приходит в голову. На миг глаза Эларин расширяются.
— В этом нет необходимости.
— Эларин преуменьшает свою роль в работе нашей лаборатории. Она была очень ценной сотрудницей. У меня осталась пара вопросов по делам, которые она вела, и раз уж мы так удачно и случайно встретились, хотелось бы их задать.
Франт поправляет шейный платок, но лишь улыбается — никакой угрозы своему интересу к Эле он не видит. И это злит больше всего! Я едва удерживаюсь от желания схватить её за руку и вытащить на улицу прямо отсюда, на глазах у него и у всей благочестивой публики.
С трудом смотрю, как она идёт — скованно, словно игрушечный солдатик.
— Что вам нужно?
“Вам”. Женщина, которая раздевала меня, которая горячо стонала мне в губы, снова со мной на “вы”.
— Я не могу подойти и спросить, как у тебя дела?
Её глаза сверкают. Я почти жду какого-нибудь упрёка — за то, что повод её увести я нашёл дурацкий, за то, что вообще подошёл к ней как идиот, лишённый зачатков фантазии.
Но она только смотрит на меня — холодно и отчуждённо.
От этого холода что-то опять сжимает грудь. Давит на рёбра, стискивает внутренности, будто пытается вырвать из меня испорченный чарами кусок мяса, оставив куда более спокойную пустоту.
Если я очаровал её магией, то что она сделала со мной?
Так хочется схватить её за руки. При всех. Хочется сжать её плечи, встряхнуть, вгрызться в её губы — чтобы разбудить проклятое волшебство. Чтобы она снова хоть на минуту стала той страстной девчонкой, которая оставляла поцелуи на моём теле — или хотя бы швыряла в меня мебель.
— В прошлый раз вас не очень интересовали мои проблемы и успехи.
— В прошлый раз мы общались на “ты”.
Она снова вздыхает — и еле заметно морщится. А потом говорит:
— Лорд Траяр. Вы вынудили меня покинуть ваш гостеприимный дом. Если хотите прогнать меня и с этого приёма — у вас, несомненно, получится. Но если вам это не слишком нужно, пожалуйста, оставьте меня в покое.
Холод и безразличие.
И абсолютно серьёзный, правдивый, без тени наигранности тон.
Такая она — настоящая со мной?
Несколько секунд я сжимаю зубы. Кажется, и руки тоже. С трудом не даю прорваться магии — с мыслью, что обещал себе лучше её контролировать. А потом шагаю назад как в тумане.
Она молчит.
И я не придумываю ничего лучше, чем сухо кивнуть и смотреть, как она снова уходит к своему франту, будто боится его оставить. Разворачиваюсь тоже.
Когда я возвращаюсь к светским разговорам, они кажутся пустыми как никогда.
Глава 15