Сильнее растворяясь в нас
Шрифт:
несколько месяцев. Было приятно снова обзавестись подругами.
На нашей маленькой вечеринке Моника спросила,- как долго я собираюсь скрывать все от
моих родителей.
– Я расскажу им, после родов, - сказала я. – Я не хочу иметь со всем этим дело, пока
беременна.
– К тому же, - добавила Лорелей, - может, они будут так счастливы, что стали бабушкой и
дедушкой, что просто все отпустят.
– Сомневаюсь, - ответила я, разворачивая джемпер, который Моника
К тому же, мне ненавистна мысль пользоваться ребенком в качестве буфера в отношениях
с ними.
– Ох, мне так жаль, - сказала Лорелей.
– Все в порядке.
Тема быстро сменилась на другую, и мы сидели на веранде Моники, поедая пирожные и
наслаждаясь ленивым воскресным днем.
***
Макс приехал однажды вечером со съемок и сказал, что Энтони и Карл задали ему жару за
то, что у них не было мальчишника.
– Так сделайте это, - сказала я. Я сидела на улице за кабинетом, в патио. У меня был iPad,
по которому я смотрела «Декстера» онлайн. Я поставила сериал на паузу, и посмотрела на
Макса в баре, который делал себе Белого русского, и он поднял на меня глаза, когда я
сказала это.
– Что? – спросила я.
– Ты подбадриваешь меня в том, чтобы сходить на мальчишник. Ты знаешь, что на них
происходит, да?
– Ага, - ответила я. – Выпивка, стриптизерши…
Он вышел на улицу и сел рядом со мной.
– И тебя это устраивает.
Я пожала плечами.
– Конечно. Кажется, ты не собираешься трахаться с ними. К тому же, может они разогреют
тебя, и ты придешь домой и трахнешь меня.
Макс отпил свой напиток и хохотнул.
– Мне не нужны стриптизерши, чтобы разогреть меня для секса с тобой, Оливия.
– А что если я скажу, что ты можешь привести одну домой и мы могли бы сообразить на
троих с ней?
Не колеблясь, он ответил:
– Скажу, что ты задаешь мне вопрос с подвохом. Хорошая попытка.
– Хороший ответ, - сказала я, пододвигаясь в кресле и прижимаясь к нему.
***
Мать Макса позвонила мне однажды утром и сказала, что ей нужно поговорить.
Меня не устраивало попадать в такое положение, конечно, мне не нужно было давление.
– Пола, как я и говорила в прошлый раз, не могу ничего скрывать от Макса.
– Я знаю, милая, - ответила она. Она никогда не называла меня так, и мне стало интересно,
было ли это искренним проявлением симпатии, или она просто пыталась расположить
меня к себе, прежде чем выложить даже еще худшие новости, чем рассказала мне раньше.
– Может, это вовсе не лучшая идея, - сказала я.
– Мне действительно нужно поговорить
– Да.
– Я на подъездной дорожке.
Твою мать!
Так долго скрывали беременность от нее. Я пробежалась по всем вариантам, и ни один из
них не был походящим.
Я надеялась, что буду достаточно сильной и скажу ей, что это не очень хорошая идея, что
она появится в нашем доме, до того как поговорит с Максом, но мне все равно было бы
нужно сказать ей это в лицо. Объяснение по телефону или через интерком на входных
дверях вызвало еще больше подозрений.
Я могла бы позвонить Максу и спросить его, что, как он думает, я должна сделать, но он
был занят, с головой ушел в съемки фильма, и не было не единого шанса, что я добавлю
это в его список дел.
– Вы здесь? – спросила я, не было больше причин тянуть время.
– Да, можно, пожалуйста, мне войти? Или, по крайней мере, мы могли бы поговорить на
крыльце? Это, на самом деле, очень важно. Я воспользовалась случаем, остановившись
здесь. Я даже не была уверена, что ты дома, но заметила твою машину. Почему ты дома,
вообще?
Это мой шанс избежать объявления того факта, что я беременна, и как-то, - чистым
везением, полагаю, - ответ пришел ко мне сам.
– Я подвернула лодыжку.
– О, нет. Все так плохо?
– Ага, - сказала я, направляясь к входной двери, открывая ее и заходя на кухню. Так тихо,
как могла, я насыпала горстку льда в пластиковый пакет, обернула его полотенцем, потом
пошла к дивану. Я откинулась, подняла ногу вверх, и обернула ее полотенцем со льдом.
Потом накрылась одеялом, положила его на живот, и добавила подушку для большего
объема, а сверху руки. Должно быть, это выглядело смешно, но это единственное, что мне
пришло в голову.
– Тебе нужно что-то? – спросила она.
Я вздохнула.
– Просто входите. Дверь не заперта.
Потом я вспомнила об обручальном кольце, и сняла его, положив под стопку сценариев на
кофейном столике.
– Ты оставляешь дверь открытой, когда Макса нет дома?
– Нет, я просто открыла ее для вас и вернулась на диван.
Несколько минут спустя, она стояла передо мной, разглядывая мою перемотанную
лодыжку и настаивала, что приготовит мне обед.
– Все в порядке, на самом деле, - ответила я. Мне было ненавистно ее обманывать, но у
меня действительно не было выбора. Я не могла действовать за спиной Макса и позволить
его матери узнать о том, что она станет бабушкой. Это было делом Макса, на его условиях,