Силуэты

Декань Алексей

Спикер не смог исполнить это обещание. Может из-за страха перед корпорацией, может из за привязанности к работе. Единственное место где бы Петя мог находится в безопасности был, по мнению Спикера, интернат. Воспоминания об этом причиняли Спикеру душевную боль. Но это были его воспоминания, воспоминания о его единственном ребенке.

"Что ж, Петя, – решительно подумал Спикер, – я сделаю все возможное чтобы тебя никто больше не смог найти. Чтобы никто тебя не потревожил, даже я, со своей причиняющей ничего кроме боли, извращенной отцовской любовью".

Спикер закрыл глаза и приказал себе выкинуть из головы

все воспоминания о Пете, разрывая все нити которые когда либо связывали отца с сыном. Образ сына постепенно растаял в его памяти словно кубик рафинированного сахара на дне стакана.

В следующий момент, когда Спикер открыл глаза, его лицо имело выражение человека, который не был отягощен никакими заботами и тревогами. Этот человек был целеустремленным и бесстрастным. Холодный взгляд излучал остроту ума и расчетливость. У этого человека никогда не было сына. 

ЭПИЛОГ

Семилетняя девочка в лохмотьях оказалась телепортом. Стервятник приказал всем взяться за руки и мир закружился перед глазами Пети. Мгновение тому они находились в березовом сквере, Петя успел лишь моргнуть один раз, и в следующий миг они уже стояли в просторном холле с белыми стенами. Как Петя узнал позже, здание в котором они оказались являло собой что-то вроде частной клиники или санатория. Догадки человека в серой водолазки оказались недостоверными. Убежище Стервятника не находилось в лесу, и обитатели его не жили в палатках. За последние дни Петя повстречал много людей, среди них были старики и маленькие дети. И каждому Стервятник предоставил уютную комнату с удобствами. На условия было грех жаловаться. Общаясь с некоторыми обитателями санатория, Петя узнал что таких убежищ было несколько. Стервятник не любил держать все яйца в одной корзине. Теперь было понятно почему такая серьезная организация до сих пор не сумела выйти на неуловимого Стервятника. Тот никогда не задерживался подолгу на одном месте и всегда путешествовал в сопровождении маленькой девочки. Петя даже не был уверен в какой стране находится санаторий в котором его поселили.

Жизнь здесь текла тихо и размеренно. Не было никаких принудительных занятий. Петя от скуки сам вызвался помощником садовнику, и теперь наслаждался физической работой упоенно орудуя граблями и лопатой. Петя был готов к любой работе в которой мог бы найти применение своим рукам. Теперь он не был беспомощным калекой и клише изгоя, словно старая кожа, постепенно начало отлепляться от него. Он перестал сутулиться и во взгляде его появилась уверенность. Молодые девушки украдкой поглядывали на Петю оценивающим взглядом, и всякий раз краснея отводили глаза, когда понимали что молодой парень тоже смотрит на них. В такие моменты Петя недоумевая ломал себе голову, пытаясь понять подобное к нему внимание. В прошлом люди также часто при виде его уродства смущенно отворачивались. Но в этот раз все было по другому, Пете и в голову не могло прийти что он может вызвать интерес и симпатию у девушки.

Прохладными вечерами он подолгу засиживался в саду. Сидя на деревянной скамье он вел задушевные беседы с невидимым Собеседником. Это было его любимое времяпровождение. И каждой раз в завершение своей молитвы он никогда не забывал благодарить за новые руки. Новые руки и новую жизнь.

В один из таких вечеров к нему на скамью подсела Таша. Золотые волосы

девушки были убраны в аккуратный хвост, на плечи она накинула теплый плед. Вечер выдался холодным, но яркая луна согревала подобно домашнему очагу в котором тлели угли.

– Привет, – первой подала голос девушка.

– Привет, – отозвался Петя. – большая редкость видеть тебя без сопровождения Захара. Твой парень не боится отпускать тебя одну гулять в темноте?

– Он сейчас играет в бридж с другими ребятами. – ответила девушка улыбаясь, и яркий диск луны отразился в ее глазах ,словно заточенный в хрустале изумруд. – Он не мой парень. Все к этому идет, но я не хочу форсировать события, если ты понимаешь.

– Ну да, конечно я понимаю, – попытался пошутить Петя, – я эксперт в подобных вопросах. Можешь в любой момент обращаться за советом.

Таша, не заметив в его словах сарказма, взяла Петю за руку и серьезным голосом продолжила:

– Иногда мне хочется чтобы я была обычной девушкой. Чтобы у меня не было никаких сверхъестественных способностей. Знаешь как однокурсники за глаза называли меня?

Петя вопросительно посмотрел на девушку. Та продолжила.

– Они звали меня Черная Вдова. Ты можешь себе представить такое? Черная! Я же блондинка. – в ее голосе слышалась неподдельная детская обида.

– Ну, Черная Вдова это не самый плохой вариант. Если что можно даже волосы перекрасить для поддержания имиджа – попытался ободрить ее Петя, – Могло бы быть и что-то похуже. Например Медуза Горгона, или Креветка.

Последнее произнесенное Петей слово повергло его в уныние, и он отвернул лицо чтобы девушка не видела в его глазах накатившей печали, вызванной воспоминаниями прошлой жизни.

Возникло неловкое молчание, и они около минуты сидели на холодной скамье в полной тишине, прислушиваясь к цокоту сверчков и шелесту ветра.

– Ты изменился. – нарушила молчание Таша пристально глядя в лицо Пети, – И я не имею ввиду твои руки, не только руки. Ты вроде стал выше, и что-то в твоем взгляде. Раньше твой взгляд меня очень пугал. У тебя был вид человека который задумал что-то недоброе. Но теперь ты выглядишь и ведешь себя так, словно стал другим человеком. И мне этот новый Пётр нравится больше.

"Ты не далека от истины, я и чувствую себя словно стал другим человеком," – подумал про себя Петя. Но вслух так ничего и не ответил. Ему трудно было объяснить природу произошедших в нем изменений человеческими словами.

– Ты так и не рассказал, что с тобой случилось, как твои руки стали нормальными.

Петя посмотрел на свои пальцы, словно видел их в первый раз. Он еще не полностью свыкся с новым приобретением. Ощущение было схоже с тем когда ты купив новые перчатки еще не успел привыкнуть к тому как плотно они облегают кожу. Петя посмотрел на ожидавшую ответа Ташу, и начал свой рассказ, с самого начала.

 ***

– Просыпайся.

Не понимаю, да и не буду.

Другими словами, отказываюсь игнорировать отсутствие факта…

А впрочем не важно.

Не забуду, хотя и не могу вспомнить резкую смену декораций и это «летать»,

(Разве я не закончил учебу?) Проходить сквозь стены, стирать страхи.

(гриф у гитары такой странной формы… я не могу играть, у меня кривые пальцы)