Синдром второго шанса
Шрифт:
«Кто сказал, что будет просто? У нас и прошлые попытки висели на раскалённом пределе, а после этих откровений я вообще не представляю до чего мы дойдём».
– Просто я удивлена, в хорошем смысле этого слова, – напряжение ощущается в каждом движении. Он смотрит как я наливаю себе кофе, как кусаю бутерброд. Меня это раздражает. То, как он смотрит. С ожиданием неизбежного. И тем не менее я хочу, чтобы он был рядом. Ситуация подвешена и неоднозначна, и мы оба это ощущаем.
– Разобралась … с мыслями? – Эйдан не выдерживает первым. Я вижу, что он хочет прикоснуться ко мне, но одёргивает себя, потому что не знает, как ему
– Сложно … сказать, как сложится, – мы пытаемся решить, как жить дальше, и почему в этот тягостный в нашей жизни момент вокруг, как назло, такая прекрасная солнечная погода? – Я … хотела спросить у тебя Эйдан. Под этим «принадлежать тебе полностью, слушаться» – подразумевается, что ты тоже будешь исполнять мои пожелания?
Его взгляд оживает надеждой, и чем дольше он смотрит – тем больше обожания в этом взгляде. Сейчас ему кажется, что он сделает для меня что угодно, но будет ли это на самом деле?
– Да, – он даже это короткое слово произносит с особой ноткой в голосе.
Я не умею так как Эйдан пользоваться взглядом, голосом или энергетикой, а от него исходит мощная сексуальность даже когда он расстроен. – Я ведь не тиран, Кира, по крайней мере, по отношению к тебе. Я хочу окружить тебя заботой, а не забором, и если она иногда будет казаться тебе сверхмерной, то это от того, что я дико люблю тебя.
– То есть – ты будешь мыть мне голову, выбирать бельё, решать, что мне лучше съесть в ресторане и какой фильм посмотреть? Это как пример.
– Нет, я не буду указывать, как часто тебе следует брить ноги или какого цвета колготки надеть, не так дотошно, – нахмурился Эйдан. – Кто я, по-твоему, Кира?! Ладно, давай как пример – если я против того, чтобы ты садилась за руль, значит, ты не садишься, если я не считаю нужным общаться с тем или иным человеком – ты не общаешься, если прошу замолчать – ты закрываешь рот. Как-то так.
– Приблизительно понятно, – вздохнула я, с таким видом, словно изучаю характеристику к сложному электронному оборудованию. – Я уже говорила, помолка — это не свадьба, есть шанс одуматься и всё отменить. Эйдан, я могу согласиться на помолку, если ты примешь некоторые мои условия, – говорю и наблюдаю за ним. Всем своим видом он велит мне продолжать. – Насчёт дружбы с Мэтью ты уже понял. Но ещё я бы хотела, чтобы ты научился управляться с Джери, лично. Меня беспокоит, что мой младший сын тебя напрягает. И последнее условие – я бы хотела увидеть этих девушек.
Эйдан даже отшатнулся, настолько здорово его ошарашила моя просьба.
– Кира … это неприемлемо. Это в конце концов ненормально! Замени это условие чем-нибудь другим!
– Не буду. Мне это нужно Эйдан. Я сказала своё слово. Свидетелей нет, поэтому я могу спорить. Чтобы до конца разобраться в тебе – мне нужно увидеть их своими собственными глазами.
Он долго молчал. Взвешивал. По этому прищуренному взгляду самых красивых в мире глаз было видно, что его мучают сомнения.
– Значит, помолвке быть – если я соглашусь принять твои условия? – произносит Эйдан, делая паузы после каждого слова, вглядываясь в меня, словно он психоаналитик. – После помолвки я должен буду их выполнить, но, если что-то пойдёт не так – ты снова оттолкнёшь меня, но уже навсегда? Тебе не кажется, что это немного не честно Кира? Давай по-другому – ты получишь то что хочешь, но только в том случае если выйдешь за меня замуж!
– Не
– Только так!
– Ты выкручиваешь мне руки!
– В сделках без этого не обходится, я хорошо умею это делать, – стоял он на своём.
– Тогда я сейчас же от всего отказываюсь, и мы с тобой расстаёмся, – упавшим голосом говорю я, и в воздухе словно раздаётся хлопок. Становится тихо. Эйдан смотрит на меня глазами полными боли.
– Что? Скоромишь меня теперь акулам? – с горечью уточняю я, мне больно не меньше, чем ему, но здесь ставка – жизнь. Мы любим друг друга и тем не менее торгуемся и это ещё мы не муж и жена. Я не могу рисковать детьми.
Эйдан поднимается, включает двигатель, мы снимаемся с якоря, и я понимаю, что яхта направляется к берегу. Он не сказал мне ни слова. Я вижу только его спину и не знаю, что с ним твориться. Что за решение он принял? Это какой-то кошмар! Я словно черепашка и меня сунули в микроволновую печь – ещё чуть-чуть и моя кровь закипит.
Никакой недели «только вдвоём». Мы снова пришвартовываемся на стоянку, Эйдан опускает трап и только после этого снисходит до взгляда на меня:
– Тебе, видимо, нравится мучить меня и себя. Подозреваю, если копнуть глубже, дело вообще только в одном из условий. Что ж Кира – ты получишь желаемое, – его голос надломлен, как и он сам. – Мы поедем туда прямо сейчас. Тебе хочется уничтожить наши отношения и обвинить при этом меня – давай. … Пистолет у тебя с собой?
– Нет, – настороженно шепнула я. На него было страшно смотреть.
– Жаль. Добила бы меня на прощанье.
Вокруг нас такое эмоциональное поле, что я даже сажусь на заднее сиденье, чтобы быть чуть дальше от него – настолько тяжело выносить эту угнетающую атмосферу. Он молчит. У меня на душе так же погано. Хочется кричать, выплеснуть всё это наружу, освободиться от этого нервного удушья, но ты не знаешь с помощью каких слов это сделать. Мы останавливаемся возле Прайс-медикал центр. Эйдан с видом приговорённого к казни идёт впереди – я за ним. Мы входим не через центральный вход, а в тот, что сбоку. Нам встречаются люди, охрана, но ни он ни я никого не замечаем и не реагируем на приветствия. Заходим в лифт, который открывается только с помощью личностной карточкой Эйдана, и поднимаемся. Значит, его бордель находится в медицинском центре, носящем его имя. Практично и оригинально. И главное его визиты не вызывают подозрений. Мне хочется сказать что-нибудь язвительное, чтобы стало легче:
– А они числятся тут как пациентки или как персонал?
Он не только не отвечает – он ещё и не смотрит на меня.
Прямо в фойе ты понимаешь, что попала в очень личное потаённое место, некий частный салон с ограниченным доступом. Так чёрт возьми уютно, что это ещё больше раздражает. Мой живот от спазмов, кажется, уже завернулся в три узла на спине. Я представляла, что нас должны встретить разодетые в эротическое бельё девицы, но ничего подобного. Один из жутких и одновременно любопытнейших моментов в моей жизни. На встречу вышли девушки восточной внешности, одетые как обычно – юбки, блузки, легкие платья. Целых пятеро. Все молодые, довольно миленькие. Ни одной блондинки среди них.