Синее Пламя
Шрифт:
Шенк достал золотую монету — их оставалось совсем немного.
— Вот, возьми, бабушка. И благодарю тебя… верю, старалась. Значит, отвернулась от него Святая Сикста.
— Не нужны мне деньги твои, темплар. Я беру лишь с тех, кому сумела помочь. А Сикста… она была рядом с ним, алый. Без святой поддержки он умер бы еще вчера. Он очень сильный человек, темплар, даром что тощ. Иди, ему немного осталось.
Фран лежал на кровати — бледный, чудовищно изуродованный, но единственный уцелевший глаз смотрел спокойно. Грязная тряпка с культи была снята, заменена чистой повязкой.
— Привет, Шенк… — Губы умирающего двигались медленно, но слова были вполне разборчивы. — Вот и свиделись.
— Как же так получилось, Фран? — Темплар опустился на край кровати, подозрительно скрипнувшей под тяжестью рыцаря. — Что они с тобой сделали?
— Долго рассказывать, — слабо усмехнулся неискалеченной частью лица инквизитор. — Долго, да и не нужно. У них был повод напасть, у нас — сопротивляться. Не важно. Ты должен ехать в Цитадель… рассказать… Минг неспокоен, ходят разговоры о том, что учение Ордена — ересь. На наших еще не бросаются с оружием, но что-то витает в воздухе. И ведь они не зря привезли нас сюда, ты же понимаешь.
— Провокация.
— Конечно. Ты не убил этого ублюдка?
— Нет, — усмехнулся темплар. — Только заставил упиться как следует. Может, сам сдохнет. К тому же сюда приехал лично брат Дрю.
— О, Тьма… — Фран закашлялся, на губах показалась красная пена. Шенк аккуратно промокнул кровь куском ткани. — Шенк, ты должен понять… они ждут этого. Этот дурак сам не понимает, что делает, но послали его люди куда умнее. Убийство богатого торговца… найди Дрю, останови его. Объясни, фаталь поймет, он умный мужик. И еще… запомни, Император Минга вроде бы и ни при чем, но его золото везут в Кейту, а оттуда едут мастера. Мастера по осадным орудиям. И они везут кое-что с собой — много…
— Это точные сведения? — нахмурился темплар.
— Более чем… — Инквизитор снова захрипел, потом отдышался и продолжил: — Если бы эти… знали, что я видел караваны, я бы не прожил и дня. Они идут окольными путями, не по трактам. И оружие везут в приграничные крепости. В Империи объявились новые люди — разные, похоже — с востока. Вроде бы не толпа… а куда глаз ни кинешь — везде они.
— Император собирает армию?
— Не все так просто… сначала только разговоры. Об Ордене. Мелочи… барды песенки поют. Несмешные. Про Сиксту Согрешившую. Про Галантора Беспутного. Про Арианис Мудрую. Все с ног на голову. Потом другие… мол, кто-то разорился из-за того, что орденские товары дешевле. Кому-то в таверне сикстинцы морду набили… они теперь нас так называют, сикстинцами. Как ругательство. Еще слышал, у кого-то алый жену соблазнил, а когда муж возмутился, он и мужа… того…
— Бред!
— Да, конечно… но толпа верит. А Император вроде бы и ни при чем. Эдикт последний… о мирном соседстве с Орденом… я слышал его… там только глухой не поймет намеков на то, что мы для них — первейшие враги, с которыми следует мириться до поры до времени. Налоги растут… а люди болтают, что деньги эти Ордену предназначены, дабы от нас, злобных, откупиться.
— То есть опять Орден виноват во всем.
— Так. Прошу, Шенк, не
Он снова зашелся рвущим, мучительным кашлем, по подбородку потекли алые струйки.
— Фран… не умирай! Прошу! — Шенк схватил друга за плечи, но тот в ответ лишь улыбнулся. Уже одними глазами, губы почти отказались ему повиноваться.
— Прощай, друг.
— Нет! — Темплар вскочил с постели, бросился к сидящей на цепи вампирочке. — Обрати его. Ты же можешь, я знаю! Обрати, он должен жить!
Девчонка подняла на рыцаря огромные черные, с чуточку багровым отливом глаза, а затем отрицательно замотала головой, так и не издав ни звука.
— Ты можешь! — Он схватил кинжал, приставил лезвие к ее груди. Девочка даже не испугалась, лишь продолжала мотать головой, не разжимая рта.
— Шенк… не надо… — раздался позади слабый голос. Темплар обернулся и увидел, что кровь из уголка рта Франа лилась уже непрерывной струйкой, напитывая подушку. — Не надо… я не хочу так. Они из Тьмы, друг… лучше умереть…
— Фран, прошу!
— Не хочу… и потом… она не сможет, Шенк… слишком… молода… Прощай, друг. Да будет с тобой… Святая Сикста…
С последними словами тело Франа дернулось и застыло. Кровь больше не пузырилась на губах. Рыцарь припал ухом к груди друга и понял то, что ясно было и так. Сердце инквизитора остановилось. Он был мертв.
Глаза предательски слезились. Шенк всегда считал, что плакать — недостойно мужчины, но ничего не мог с собой поделать. Вот первая соленая капля проделала влажную дорожку по щеке, за ней последовала вторая. Он оплакивал друга, с которым судьба развела его на несколько лет и свела снова лишь для того, чтобы он смог принять последний вздох Франа.
— Разумеется, темплар, все будет сделано, как подобает. — Старик в инквизиторской мантии встал из-за массивного стола, заваленного разного рода бумагами, и подошел к окну. — Его похоронят с высшими почестями.
Шенк пришел сюда, в местную инквизицию, с самого утра. Конечно, решать вопрос похорон Франа можно было и со Смотрителем Пенрита… да и нужно было, наверное, поступить именно так. Но темплар справедливо рассудил, что человек, нанятый Орденом для управления городом, и инквизитор Ордена — люди разные. Пусть уж в последний путь Франа отправят его братья. Так будет лучше.
В дверь постучали.
— Войдите, — бросил старик не оглядываясь.
В комнату вошел высокий — лишь немногим ниже Шенка — человек. Легкая кольчуга под накидкой брата-служителя Ордена, кинжал на поясе. Четким жестом отдав салют темплару, он поклонился старику:
— Приветствую тебя, господин.
— Что-то случилось, Клейн? Я просил не беспокоить нас с темпларом.
— Случилось, господин. Это донесение доставили только что.
— Что там? — Старик протянул руку, и в его морщинистую ладонь лег свернутый трубкой лист пергамента. Инквизитор прочитал его, затем бросил на стол перед Шенком. — Это твоя работа, сынок? — В его голосе разом исчезли доброжелательные нотки.