Синее золото

Касслер Клайв

— И зверя зовут «Гокстад»?

Коэн кивнул.

— Месяцы ушли на то, чтобы выявить их, да и то картина по-прежнему частичная. «Гокстад» просто огромен! Это, на­верное, крупнейший конгломерат за всю историю, у них ак­тивы исчисляются миллиардами.

— Признаюсь, «Уоллстрит джорнал» я каждый день не чи­таю, но про такую громадину ни разу не слыхивал.

— Не переживай. Они вбухали миллионы в то, чтобы скрыть свои делишки. Заключают закулисные сделки, орга­низуют подставные корпорации — в общем, все как по учеб­нику. Слава богу, есть компьютеры! Мы зарядили получен­ные данные

в геоинформационную систему, которая делает привязки к карте. Тот же метод используют копы, следя за активностью банд. Мы же увидели, что «Гокстад» действует по всему миру.

— И кто стоит за этой сверхкорпорацией?

— Мы на сто процентов уверены, что бразды правления держит один человек. Женщина, Брунгильда Сигурд.

Завала, известный бабник, тут же навострил уши.

— Расскажи-ка про эту мисс Сигурд.

— Да что рассказывать... Она ни разу не появлялась в спи­ске самых влиятельных женщин по версии журнала «Форчун», однако, несомненно, заслуживает первого места. Навер­няка мы знаем, что она родилась в Америке, в скандинавской семье, училась в Европе, а позже основала инженерную ком­панию «Малхолланд груп».

— Я только что от них. Надо было напроситься на встре­чу с ней.

— Ничего не вышло бы. Она президент компании, но в гла­за ее никто не видел.

— Что-то я в названиях запутался. То есть офис у них не на Малхолланд-драйв?

Коэн снисходительно улыбнулся.

— Слышал про скандал с долиной Оуэнс?

— Связанный с водоснабжением Лос-Анджелеса?

— Верно. Сегодня трудно поверить, но в 1920-х Лос-Анджелес был маленьким городишкой посреди пустыни. Без воды он бы так не разросся, ближайший источник находился в двух сотнях милях к северу, в сонной долине Оуэнс. Вла­сти Лос-Анджелеса по-тихому отправили туда юристов, да­бы те выкупили права на распоряжение речными ресурсами.

К тому времени, как жители долины сообразили, в чем дело, было уже поздно что-либо предпринимать. Их вода утекла в Лос-Анджелес.

— И что стало с долиной?

— Высохла. — Коэн злобно хихикнул. — Большая часть воды, оплаченная налогоплательщиками, пришла даже не в сам город, а в долину Сан-Фернандо. Кучка местных воротил успела скупить землю по дешевке, и уж когда прибыла вода, цены взлетели до небес. Спекулянты заработали миллионы. Человека, спланировавшего махинацию, звали Уильям Мал­холланд.

— Интересно. И как «Малхолланд груп» связана с «Гокстадом»?

— Это дочернее предприятие «Гокстада», которое теперь оказывает ему инженерные услуги.

— Чем занимается сам «Гокстад»?

— Изначально в сферу их интересов входили трубопровод, энергия и строительство. Позднее — и финансовые учрежде­ния, страхование, СМИ. Последние несколько лет они сосре­доточены на одном продукте: синем золоте.

— Я слышал только про червонное.

Коэн приподнял бокал.

— Так синее золото — это вода? — догадался Завала.

— Точно. — Полюбовавшись бокалом на свет, словно в нем было марочное вино, Коэн сделал глубокий глоток. — Мы утратили естественное право на воду, она теперь — ресурс, ко­торый может стоить дороже очищенного газа. И «Гокстад» — основной игрок на рынке. Он держит контрольный пакет ак­ций

водоснабжающих компаний в более чем ста пятидесяти странах мира, на шести континентах. Он обеспечивает водой более двух сотен миллионов человек, а самая крупная их афе­ра — законопроект о приватизации реки Колорадо.

— Я что-то читал о нем, но ты просвети меня на всякий случай.

—Река Колорадо — главный источник воды западных и юго-западных штатов. Эта система всегда контролировалась федеральными властями, теми, кто построил дамбы и резер­вуары. Согласно принятому законопроекту, контроль над ней переходит из государственного ведомства в частные руки.

—Приватизация не нова. Сегодня даже тюрьмы привати­зируют. Чем вода хуже?

—Смущает аргумент в пользу принятия закона. Штаты го­дами бились за права распоряжаться водными ресурсами. На судебные разбирательства потрачены тонны денег. Сторонни­ки нового законопроекта сказали, что, дескать, приватизация положит конец этому безобразию. Мол, воду начнут распре­делять гораздо эффективнее, а инвесторы возьмут на себя рас­ходы. Последней каплей стала засуха: вода в городах заканчи­вается, люди напуганы.

—И каким боком здесь «Гокстад»?

—Таким, что рекой Колорадо станут распоряжаться не­сколько работающих вместе компаний.

—То есть они станут распределять добро?

—По идее. Загвоздка в том, что всеми этими компаниями тайно владеет «Гокстад».

—И он же получает контроль над рекой?

Коэн кивнул.

—Точно такие аферы, только в меньших масштабах, «Гок­стад» провернул уже по всей стране. У него контракты на из­влечение воды из ледников на Аляске. Он и до Канады дотя­нулся, основного источника воды в Северной Америке. Заха­пал большую часть ресурсов в Британской Колумбии. Еще чуть-чуть, и Великие озера станут частными резервуарами «Гокстада».

Завала тихонько присвистнул.

—Страшно-то как. Однако соответствует сценарию гло­бализации, когда экономическая власть сосредотачивается в руках избранных.

— Ну еще бы. «Гокстад» на законных основаниях заграба­стает один из самых ценных наших ресурсов, нравится нам это или нет. Правда, играет он не по правилам, и вот это уже по-настоящему страшно.

— В смысле?

— Приведу пример. Против закона выступал конгрессмен Джереми Кинкейд. Выступал яростно. Боролся до конца и грозился, что на слушаниях в Конгрессе законопроект анну­лируют. Недавно он погиб в автокатастрофе.

— Ну, никто не застрахован...

Репортер достал из кармана и разложил на столе карту мира.

— Видишь красные квадратики? — практически шепотом произнес он. — Не считай, их десятки.

— Приобретения «Гокстада»?

— Можно и так выразиться. По мере роста «Гокстад» вошел в число устоявшихся игроков, компаний и муниципалитетов, контролирующих воду в других странах. Во многих случаях на пути у него кто-то да становился. — Коэн постучал паль­цем по карте. — Мы сопоставили данные по приобретениям «Гокстада» и персоналу компаний. Красные квадратики отме­чают фирмы, где активность «Гокстада» совпадает с «внезап­ной» гибелью кого-нибудь из местной иерархии. В некоторых случаях менеджеры высшего звена просто исчезали.