Сингулярность (сборник)
Шрифт:
– Из Центра.
– Какого центра?
– Горицветов. Мы сотрудничали…
– Какой Гори… все, вспомнил. Владимир, вы что же, еще не похоронили меня? Мы давно уже не сотрудничаем. Чего? Мне приехать к вам? Вы знаете, у меня сегодня важное совещание, к тому же зачем? Тысяча чертей! Владимир, я больше не работаю с вами. Для меня важно? Владимир, вам не стыдно? Надеюсь, вы не денег хотите попросить? Не дам. Что? Что-о?! Что-о-о?!! Выезжаю.
Торгвальд спешил в зал заседаний. Встречавшиеся по пути сотрудники с удивлением смотрели на широкую улыбку
Члены совета увидели главу таким, каким привыкли видеть, – собранным, жестким, решительным. Все ожидали очередного раунда борьбы Лютенсвена и Митякиса. Еще одного сражения за самый большой и лакомый инвестиционный кус, в котором победа, скорее всего, опять достанется опытному главе.
Но в этот раз и Костас чувствовал себя сильным, как никогда. Он и вправду отлично подготовился к годовому совещанию. Сегодня у него все шансы свалить старика. Используя некоторые открывшиеся факторы.
Первый – недавно проведенный скрупулезный анализ, оказавшийся не в пользу Торгвальда. Его игровой проект отстал по всем показателям от предлагаемого вот уже несколько лет проекта Костаса.
Второй – за последний год состав совета директоров сильно изменился, появились новые люди, и у Торгвальда теперь нет значительного перевеса в авторитете, к тому же многих Митякису удалось склонить на свою сторону.
Был еще третий фактор, самый важный. Его Митякис приберегал напоследок.
Совещание обещало быть интересным.
Первый час потратили на отчеты и подведение итогов, второй – на презентации проектов, не претендующих на основной инвестиционный пакет, затем, после перерыва, слово взял Митякис.
Речь он готовил больше месяца, вся работа была тщательно проанализирована, проведены необходимые консультации, составлен емкий и хлесткий доклад, обдуманы доводы, контрдоводы и уязвимые места, как свои, так и противника…
Это должно быть последнее совещание, на котором Торгвальд Лютенсвен выступает в качестве главы компании, и первое, на котором будет отвергнут любой предложенный им проект!
В начале выступления Митякис нервничал, сбивался, путался, но заметил, что слушают его все внимательнее. В глазах директоров растет одобрение, а многие и вовсе одобрительно кивают. Уверившись, промашек не совершал, бил точно и сильно, по ключевым местам, прорехам и недостаткам работы Торгвальда. Митякис чувствовал, как и все в зале, что доклад выходит сокрушительным, как трещит и крошится непоколебимый авторитет главы компании «Норд», как…
Он чувствовал свою непобедимость, кураж, силу, и каждый его новый удар по позициям противника был все сокрушительнее. Костас указывал на нестыковки и промахи, голос звучал уверенно и мощно, это был голос будущего главы, что пришел на смену дряхлому скандинаву…
Лютенсвена, казалось, абсолютно не беспокоило выступление Митякиса. Директора удивленно переглядывались – Торгвальд сидел, закрыв глаза, и мечтательно улыбался, будто не слыша речь, направленную, что таить, больше против него, нежели на презентацию проекта…
Время от времени
В зале переговорной вспыхивали стремительные говорки. Глаза присутствующих метались от Торгвальда к Митякису, будто следили за теннисным мячом.
Торгвальд улыбался.
Он и в самом деле не слушал этого молодого дурака Костаса, возомнившего, что может тягаться с самим Викингом. Он вспоминал сегодняшнюю беседу с Владимиром Горицветовым.
– Как на вас действует участие в виртуальных играх? – спросил Владимир, когда Торгвальд приехал в Центр высоких технологий.
Лютенсвен здорово удивился. Звали сообщить о неких успехах, хотя какие успехи, если проект давно прекратил существование? Опять пустопорожние рассуждения, чтобы выбить деньги, или что-то реальное?
– Что? При чем здесь игры? Владимир, вы тратите мое время.
– Нет, господин Лютенсвен, вы неправильно поняли! Прошу за мной, мы все объясним.
Он вел Торгвальда по длинному коридору, забегая вперед и торопливо отпирая многочисленные двери магнитным ключом, всякий раз с трудом успевая разблокировать их до того, как Торгвальд бесцеремонно выбрасывал руку, грозя снести хлипкую переборку вместе с электронным замком и частью стены. Наконец за очередной дверью открылся просторный зал, стены которого состояли из сотен мониторов.
– Вот! Смотрите! – сказал Владимир и подвинул Торгвальду стул.
Лютенсвен с недоумением уставился на экраны. Присмотрелся.
– «Live Ocean»? Но зачем? Не понял… Не понял!
На всех экранах светилась заставка его игры. Пенистые волны, пузыри, жемчужные потоки… На миг возник зуд в кончиках пальцев – захотелось ухватить джойстики.
– Да вы присаживайтесь. Не беспокойтесь, я много времени не отниму…
Владимир хихикнул. Лютенсвен внимательно посмотрел на ученого и шумно втянул воздух.
– Бокал шампанского, – виновато сказал Владимир. – Скорее всего, не откажетесь и вы.
– Сперва объясните, что происходит, – сухо сказал Торгвальд. – Вы что, скопом играете, вместо того чтобы…
– Я все объясню, – повторил ученый.
– Объясняйте. Зачем вы мне это показываете? Игра и у меня есть, тем более это мой проект. К чему все это? – он обвел рукой стены-экраны.
– Одну минуту… сейчас…
В руках Владимира появился крохотный пульт. Ученый кликнул, и перед ними развернулась голограмма. На сером фоне появились разнообразные графики, колонки цифр и диаграммы.
– Что за ерунда? – спросил Торгвальд. Он начинал злиться.
– Вы помните проблемы, из-за которых ваша компания прекратила финансирование проекта, который вы называли «Железные микробы»? – спросил Горицветов.
– Я все и всегда помню, – грозно сказал Лютенсвен. – Разумеется. Слово в слово.
– Отлично, не придется напоминать. Я короткую лекцию прочитаю?
– Читайте.
– Одной из основных проблем была связь с микроботами. Проблемы управления и интеллекта? Мозгами этих, как вы называете, микробов даже квантовыми не наделить. То есть сами они не сообразят, что и как им делать. Перед нашим расставанием…