Сингулярность (сборник)
Шрифт:
– Фу-у-у-у, – простонала Даша, – ну почему вы не сказали… ты не сказал, что придется лезть через эту клоаку?
– А что, надо было тебя там оставить? Или еще месяц ползать под землей в поисках другого выхода?
– Охохохо, фу-у. Ну, профессор, сделайте что-нибудь, чтобы я стала чистой! – возмутилась девушка. – Я не могу так вонять! Мне противно! Мне не положено! – и разрыдалась.
– Мне что, сказать «да будет дождь?», что ли? Не говори ерунды. Пошли, здесь сухо, будем искать воду, только и всего. Скорее, пошли! Если хочешь добраться быстрее до воды, то побежали!
Даша вскочила и, шипя, как рассерженная кошка, начала натягивать вонючую мокрую одежду. Натянуть не удавалось, дырки трещали, ее трясло от отвращения.
Наконец она с размаху запулила мокрый гадкий комок далеко в кусты и истерически завопила:
– Какого черта! Я не могу! У меня все тело чешется! Пропиталась вонью! – Она упала и остеревенело начала драть кожу ногтями.
Профессор растерянно развел руками:
– Ну что я могу поделать? Я тут бродил везде довольно долго и ничего напоминающего нормальную воду не видел.
– Сделай! – закричала девушка, рыдая. Кожа действительно покраснела и пошла волдырями.
– Блин, аллергия, что ли, какая-то…
– Сделай!!
– Травой попробовать оттереть…
– Сделай!!!
Профессор вздрогнул, метнулся. В глазах промелькнули вина, и страх, и еще что-то. Он наклонился к траве, ухватил пучок… и вдруг в руках оказалась целая пригорошня травяного сока, а сухие былинки осыпались. Он шмякнул влагу ей на красный живот, растер и как на автопилоте черпнул из травы и размазал еще несколько пригорошней. Даша прекратила визжать, подставила ладошки, а он растирал и растирал ее зеленью.
– Живот не чешется уже почти, только вонь осталась, хотя травяной запах забивает… Профессор, а как вы это?
Славутич вздрогнул, с недоумением посмотрел на целые охапки сухой травы.
– Не знаю даже. Я только прикасался, а трава сама отдает весь сок… Подожди. – Он приложил ладони к стволу березы, и тут же из-под них потек струйками из трещинок в коре сок. Он отнял ладони. Поводил дальше-ближе. – Смотри, сила вызова сока до полуметра, потом как обрубает… Что стоишь? Видишь, душ я тебе изобрел. Сок осенью не сладкий, так что мойся, не слипнешься.
Едва поток начинал слабеть, как тут же переходили к другому дереву. Негоже показалось высушивать спасителей. Таким странным методом вскоре удалось отмыться, и даже кое-как постирать одежду.
– Куда теперь пойдешь? – спросил Славутич. Дарья удивленно подняла на него глаза.
– Как куда? За тобой.
– Ну, сейчас да… а потом?
– Да за тобой же! – рассмеялась его непонятливости девушка.
– Куда за мной? В лабораторию, что ли, или домой? – все недоумевал профессор.
– Тебе же встречу назначили! Сделали предложение, от которого нельзя отказываться! Ты же сам рассказал!
– Это почему нельзя отказываться? Что за чепуха?! – возмутился Славутич. – Плевать я хотел на все потусторонние бредни. А с тобой созвонимся как-нибудь… Чего улыбаешься?
– Да так… – Девушка повела плечиком. – Ты такой наивный…
Профессор сдержал рвущиеся с языка раздраженные вопросы и пробормотал:
– Ну ладно, пошли.
Через
Дома отмахнулся от слез и расспросов, внешний вид говорил красноречиво, а больше всего домашних потрясли отросшие пальцы. Улегся в пенную ванну и попытался привести мысли в порядок. Набросать завтрашнее выступление. Новые, пока еще довольно худые пальцы, белесые, незагорелые, странно смотрелись на ладони. Словно аккуратно приставленные от другого человека. И сам он под стать пальцам за эти дни стал худым, поджарым и жилистым. Куда только ушли его тридцать лишних килограммов живого веса. Впрочем, это, в принципе, объяснимо… О необъяснимом пока лучше умолчать.
Глава IX
С недоверием пришлось бороться на следующий день прямо с вахты. Вахтер отказался признавать этого жесткого поджарого человека с едва знакомыми чертами лица. Действительно, он стал похож на себя «недельной давности» не больше младшего троюродного брата, причем бегавшего всю жизнь с копьем за мамонтами. Впрочем, сканирование сетчатки и отпечатков пальцев охрану убедили.
Однако перед выступлением ученые, более недоверчивые существа, взяли еще экспресс-анализ крови и проверили на совпадение ДНК. Только потом весть облетела город, и все профильные ученые, побросав все дела, праздники и отпуска, битком набились в огромную аудиторию.
Славутич выдал отредактированную информацию о полном успехе эксперимента по регенерации конечностей с использованием лимфоцитов для транспортировки стволовых клеток. Упомянул только, что механизм их использования, видимо, лежит в ведении высшей нервной системы. Все это звучало просто фантастически, и, если бы не отросшие пальцы с едва намеченными ногтями и молниеносное похудание, никто бы не поверил.
После лекции Славутич едва смог скрыться в кабинете. Кое-как отбился от коллег, фонтанировавших вопросами, предложениями и идеями. Все хотят поделиться мыслями или хотя бы потрогать новую знаменитость. Захлопнул дверь и, облегченно выдохнув, рухнул в глубокое кресло. Расслабился, уронил ладони на подлокотники… И едва не подскочил от возгласа:
– Ну наконец-то вы освободились!
Перед креслом выросли два угрюмых молодых человека в одинаковых кожаных костюмах с одинаково выдвинутыми челюстями, бритые наголо… похоже, вообще близнецы. Между ними легкой походкой выдвинулась улыбающаяся Дарья.
– Замечательное выступление. Но лучше, если вы перейдете в свои новые апартаменты. Ваши… гм, последователи очень ждут.
– Кому лучше? Вампироманам? И чего они ждут? Публичного покусания?
– Вы все-таки ее укусили? Я же говорил, что она врет! – страстно воскликнул правый близнец. Дарья побледнела, свела брови…