Синхронизация судеб
Шрифт:
– Босс сказал, иначе тебя не дозовешься.
Я зло посмотрела на голограмму, стоявшую по другую сторону койки Ракель.
– Что еще?
– Изумительная некомпетентность, – покачал бесплотной головой Дамиан Рохас. – И как только у Саула пациенты выживали, ума не приложу. С такой-то медичкой…
Бип. Бип…
Я скосила взгляд вниз и чуть не подпрыгнула от изумления.
Прямая линия пульса дрогнула – слабо, едва заметно. Долгая пауза, за которую начало казаться, что это был последний удар отравленного умирающего
Бип.
Шисс!
Я бросила на бессознательную фемму короткий взгляд, выбрасывая из головы лишние мысли. За годы, проведенные бок о бок с Саулом, я довела нужный рефлекс до автоматизма. Как бы я ни относилась к Ракель, что бы ни думала о ее возможном предательстве, здесь и сейчас она была пациенткой, а я – медичкой, пусть и без образования и лицензии. И мой долг – сделать все, что в моих силах, чтобы вернуть пациента к жизни.
– Хави! – позвала я, перекрикивая разгоравшуюся перепалку, а руки меж тем порхали над телом Ракель, подключая дополнительные мониторы и нащупывая вену для стимулирующих инъекций. – Хави, она еще жива! Ракель жива!
А дальше… пусть разбирается Кессель.
– Что?
Анхель подлетел к нам за долю секунды. Оттолкнул зазевавшегося Гаррета и наполовину залез на голограмму Рохаса, падая на колени перед койкой. Чешуйчатая красная лапа бережно сжала узкую ладошку, казавшуюся совсем крошечной в трансформировавшейся руке манна.
– Ракелита, сердце мое…
– Потянись к ее шейду! – приказала я, не отрывая взгляда от экрана жизненных показателей, дополнившегося выведенными мозговыми импульсами. – Давай! Она слабеет.
Шейдер не откликнулся, продолжая бормотать что-то бессвязно-ласковое, поглаживая безвольную руку. Только лицо, искаженное болезненной гримасой, скривилось еще сильнее.
Я в ярости треснула кулаком по стеновой панели. Бесполезен, он просто бесполезен! Гаррет в растерянности, у меня недостаточно способностей. Хави мог бы… но у Хави были другие проблемы.
Вдох.
Выдох.
«Соберись, Сола».
– Да что ты с ней возишься? – Голос Рамона буквально сочился злобой. – Разве не ясно? Она предатель!
– Нужно допросить ее.
– Не нужно! – взвился шейдер, и несколько голосов нестройно поддержали его. – Пусть подыхает, раз сама этого хотела!
Я пропустила слова дяди мимо ушей.
– Мне нужно оборудование для гемодиализа, – обратилась я к Рохасу, с трудом прогоняя из головы разраставшийся страх и воспоминания о неудавшейся реанимации Михелей. – Аппарат для переливания крови, дефибриллятор, капельницы, шприцы, катетеры… – Голографический манн молчал, словно ожидая, когда я закончу список. – Искусственная кровь… хоть что-нибудь…
– Прошу…
Рохас театральным жестом взмахнул рукой, дистанционно открывая нужные ящики.
Я мысленно – ехидная физиономия предводителя «Хирургов» отбила всякое желание говорить такое вслух – поблагодарила
Тонкая силиконовая трубка потемнела, наполняясь кровью. Дыхательная маска накрыла рот и нос феммы, насос заработал, перегоняя воздух. По монитору одна за другой побежали волны – сердце постепенно оживало.
Бип.
Бип…
Если бы не шейд Ракель, остававшийся недосягаемым для моих отчаянных и неумелых попыток ощутить ответный отклик, я бы сказала, что реанимация проходит успешно.
– Состояние стабилизировалось, – отчиталась я, встретившись взглядом с Кесселем. – Я все еще не чувствую ее шейда, но в остальном жизнь Ракель вне опасности.
– Бесполезно. – Рамон, наблюдавший за моими манипуляциями, презрительно сплюнул на пол. – Шейдер без шейда все равно что мертв. Ты зря тратишь время, Солана. Неужели не помнишь, что случилось с Михелями? Литианская дрянь убивает любого, в чей организм попадает.
– Но Ракель жива.
– Подтверждаю, – кивнул голографический Рохас.
Лицо Рамона побледнело.
– Бесполезная дура, – пробормотал он. – Даже отравиться не смогла как следует.
– Может быть, Шей Перес, – многозначительно выгнул бровь глава «Хирургов», – это потому, что Шей Вега использовала вещество, которое заведомо не могло ее убить?
– Но… как? – Я потрясенно уставилась на невозмутимого Рохаса, ехидно смотревшего на Рамона. – Я видела своими глазами… Я знаю, как действует эта дрянь на шейдера…
– Показания приборов, Шей Диаз, однозначны. Гемодиализ протекает по плану. Состояние пациентки нормализуется.
Я сверилась с датчиками. Невероятно, но… Дамиан Рохас был прав. Шейд Ракель не отвечал и, казалось, был мертв, но организм, вопреки всему, прекрасно реагировал на лечение и восстанавливался, очищаясь от отравленного стима. Как будто… на койке передо мной лежала литианка, нор-ра или полукровка, вообще не имевшая второй сущности, на которую мог бы подействовать литианский препарат.
Шейдер… без шейда.
Как такое было возможно?
И тем не менее…
– То есть ты подтверждаешь, – уточнил Хавьер у голограммы, – что Ракель выживет?
– Со всей определенностью.
– И сможет дать показания касательно последнего часа и остальных обвинений?
– После завершения гемодиализа – да. Разумеется, если ей будет что сказать.
– Хорошо.
– Ничего хорошего! – Рамон совершенно вышел из себя. Показалось, еще чуть-чуть, и он набросится на меня, Ракель и Рохаса. – Хавьер! Зачем нам слушать предательницу и ее жалкие оправдания? Хочешь привести Ракель в чувство, чтобы дать ей возможность сговориться с Дамианом Рохасом и выступить против нас? Прости, но такого решения я одобрить не могу!