Синий, который красный
Шрифт:
— Грек, а грек! — крикнул Берт с другого конца базы. — Не жмись! Какого чёрта ты запретил нам трогать девку? Придерживаешь для себя?
Макс не ответил, хотя в мыслях сделал зарубку.
Больше не использовать греческий паспорт при поездках и вышибить из башки «пингвинов» дурацкое прозвище.
— Жду ответа десять секунд, — невыразительно сказал он, демонстрируя пошленькую и не самую приятную усмешечку. — Потом даю им разрешение. Ты понял?
И он легким кивком указал на Дару, но Кристо не особенно обеспокоился. Навидался во время золотого детства… В конце концов, его обязывали защищать жизнь
Дошло. Макс нахмурился. Слова юнца его не беспокоили — он о них пожалеет — хотя факт знания этим чучелом такого количества ругательств и языков настораживал. Как и то, что чучело совершенно не обеспокоено участью подружки… или не подружки? Кто ж они такие и что делали у торговца, и как это вытянуть из малолетнего партизана?
Из угла базы донесся глумливый ржач Берта и остальных. Отдать им девчонку или подождать, пока очнется, а вдруг из нее можно вытянуть больше, десять секунд истекают…
Стоп. Старик в соседней клетке поднялся на четвереньки и что-то забормотал. Сосунки мгновенно отошли на второй план по сравнению с основным заданием. Макс вернулся на свой стул, вцепился в полуостывшую кружку с кофе и крикнул по-английски:
— Берт, Клайс! Старик очухался, давайте его сюда.
Самому вытаскивать торговца из клетки ему не улыбалось. После снотворного людей иногда начинает тошнить, а джинсы-то — новехонькие, и ботинки жаль тоже.
Молодые «пингвины» тоже чурались черной работы, но ослушаться не посмели: с максимальной осторожностью выволокли торговца из клетки и представили пред ясные очи Ковальски, который успел развалиться на стуле в самой лучшей, мафиозной позе. Ей он научился еще когда работал под прикрытием в паре группировок, в Штатах.
— Приятная встреча, — тонкие губы растянулись в усмешке, ни на миг не разомкнувшись. — В Цюрихе ты хорошо ушел. И поскольку ты драпаешь от нас уже месяц — ты, скорее всего, знаешь, что нам нужно?
Кристо только застонал из клетки, когда услышал, как его слова повторяют чуть ли не дословно. Он, даже не вслушиваясь, мог представить, что ответит торговец:
— Что? Кто? Я не понимаю, вы таки кто такие?
И какой вопрос последует дальше. И какой на это дадут ответ.
Сойти с ума ему помешал только задумчивый голос Дары из-за спины:
— Ты шикарно заботишься о своей напарнице.
Дара совершенно пришла в себя, но не поднималась и только едва заметно подмигнула из положения лежа.
— Щас — о тебе заботиться! Мне их жалко было. Большая радость слушать, как ты их ухлопываешь своим занудством.
— А тебе их хочется просто поубивать?
— А тебе нет?
Дара слегка пожала плечами. Ну да, конечно, она ж действующий артефактор. К устранению свидетелей относится спокойно, стало быть, только вот дело прежде всего. Устраивать резню, когда артефакта они еще и не видели… Это они замечтались: сперва бы нужно освободиться.
— Можешь отомкнуть наручники? — тут же просипел Кристо. В ответ он получил полный заботы и нежности взгляд.
— Сам отмыкай, — хотя у Дары руки были не скованы. У «пингвинов» попросту закончились наручники, а
Кристо не спорил. Пусть он маг не очень, но направить поток волшебства в руки с пятой-шестой попытки сможет, клетку открыть — это работенка покруче. Остается один вопрос:
— Когда?
Дара чуть заметно приподняла подбородок, указывая на торговца, как бы говоря «как только узнаем, где браслет». Кристо согласился кивком.
Между тем старик так ничего нового и не сказал. Макс допил свой кофе и отставил чашку, «пингвины» готовились пытать дедушку, а он бубнил себе одно и то же:
— Какой браслет, таки где браслет? Я не видел, я не знаю, у меня такого не было…
У Ковальски закончилось и без того короткое терпение, он поднялся, разминая пальцы, даже подумал было потянуться за ножом для пущего удобства и коротко приказал:
— Держите крепче, — и тут же: — Стойте. Что это у него на руке?
Торговец выкручивался, как мог, один из ребят слегка пристукнул его по темечку, а Макс закатал рукав и выругался в голос: браслет, точь-в-точь по описаниям, был на руке объекта. С виду — полная безвкусица, дутый, серебряный, что ли, разве что зеленые камешки смотрятся интересно и немного зловеще. Похоже, расстегивается…
— Не снимайте его, не снимайте, не снимайте-е-е-е!
Старик-торговец извивался в руках здоровых молодцов так, будто его прижигали каленым железом.
— Вырубите его повторно, — буркнул Макс и завозился с защелкой.
Кристо, в своей клетке вытянул шею, ликуя до глубины души. Браслет! Артефакт здесь, нашли, теперь только разобраться с этой шайкой — и первое задание можно считать выполненным, может, еще удастся уломать Дару на прогулку по местным магазинам электроники… но тут же он услышал голос напарницы, от которого мечты исчезли в секунду, как свиные сардельки — на дружеской пирушке.
— Кристо, это не Браслет Безумия…
— Чего? — и тут же сообразил сам: бижутерию с таким названием вряд ли можно просто нацепить на руку и остаться в своем уме. Если не он, тогда что?
— Не надо, не снима-а-а-айте!
Простая истина дошла до боевого звена артефакторов в тот самый момент, когда пальцы Макса справились с защелкой. Ковальски потянул браслет на себя, тот оказался неожиданно тяжелым и просто соскользнул с руки торговца на пол, торговец дернулся было следом, но вдруг замер столбом, как бы передумав. Ковальски, привлеченный движением, невольно посмотрел торговцу в лицо и еще успел поймать злорадную ухмылку, которая уж совсем не шла старикашке.
В следующую секунду глаза старикашки зажглись парой желтых голодных огней, хрупкая телесная оболочка распалась — и из нее воздвиглось клыкастое, когтистое, черное чудовище: мощные лапы, хлесткий здоровенный хвост и распахнутая пасть с пильчатыми жёлтыми зубами.
«Как оно там поместилось?» — была предпоследняя мысль Макса. Последняя мысль была о том, что не завидует он тем двоим, которые держат эту тварь.
Берт и Клайс как раз настроились вырубить безобидного торговца. Потому впали в образцовый ступор. И позабыли отпустить то, что теперь было не руками, а когтистыми мощными лапами, зато оба заорали во всю глотку, монстр взревел с ними за компанию — а потом началось…