Синий мир (сборник)
Шрифт:
— Наступает опасный час. — Он сверкнул взором в сторону маячной башни. — Надеюсь на лучшее.
Склар Хаст, хмуро кивнув, произнес:
— И я.
Время тянулось мучительно медленно. Солнце сияло с небес, играя в ультрамариновых водах. Пышная растительность — оранжевая, зеленая, пурпурная, черная, желто-бурая — покачивалась под легчайшим теплым бризом. Наконец Царь-Краген вошел в лагуну.
Семм Войдервег подбежал к краю плота и принялся производить ритуальные жесты, означающие покорность, почтение и приглашение к трапезе.
Склар Хаст нахмурился, потирая подбородок. Джиан Рикарго искоса взглянул на него.
— Что будем делать
— Да, о нем я не подумал, — пробормотал Склар Хаст. — Это пробел в моем плане... Но я сделаю для него все, что смогу. — Он подошел к Ролло Варнаку, стоявшему за одной из тренировочных машин. За соседней машиной находился помощник Мастера-Поджигателя Бен Келл; оба стояли так, чтобы смотреть вдоль направляющих, прикрепленных к машинам.
— Сводник стоит на дороге, — буркнул им Склар Хаст. — Не обращайте на него внимания. Я попытаюсь вытащить его.
— Но тогда ты тоже окажешься на линии.
Склар Хаст кивнул.
— К сожалению. Ну, да все мы здесь сильно рискуем. Не обращайте внимания и на меня тоже. Делайте все как задумано, словно линия чиста. Мы оба уберемся вовремя.
— Делай как знаешь, — кивнул Ролло Барнак. — Это твое право. — Посмотрев вдоль направляющей, он увидел передний плавник Царя-Крагена, вздымающийся над водой.
Царь-Краген спокойно плыл к берегу, посматривая на Семма Войдервега. Последний взмах плавников — и вот он уже рядом с губками.
Царь-Краген принялся за еду.
Ролло Барнак, глядя вдоль направляющей, увидел, что горб монстра находится справа от линии. Он немного подождал. Наконец Царь-Краген сместился влево, и Ролло Барнак подал условный сигнал — подняв руку, провел ладонью по волосам. Он оглянулся: Бен Келл за соседней направляющей подавал тот же знак.
Позади башни По Белрод и Уолл Бане уже перерезали веревки, которыми две задние опоры были привязаны к плоту. Рудольф Снайдер и Гарт Гассельтон отвязали задние растяжки. У передних растяжек — тех, что были обращены к лагуне, — стояло по пять человек, они тянули их, стараясь, чтобы это выглядело как можно незаметнее со стороны.
Высокая башня маяка, с узким основанием и утяжеленной вершиной, балансировала лишь на двух передних опорах. Огромная заостренная балка-противовес начала двигаться по большой дуге, которая заканчивалась в точности на верхушке Крагенова горба.
Прямо на линии падения башни стоял Семм Войдервег, погруженный в свой ритуал. Склар Хаст быстрым шагом направлялся к нему, стараясь, с одной стороны, не привлекать к себе лишнего внимания, а с другой — успеть вовремя оттолкнуть Сводника. Но толпа уже заметила, что маяк падает. Раздались крики. Войдервег взглянул через плечо и с одного взгляда увидел обрушивающуюся конструкцию и бегущего к нему Склара Хаста. Испустив хриплый вопль, он рванулся в сторону, но споткнулся и упал, взмахнув руками. Тем не менее оба были уже в безопасности. Обеспокоенный криками, Царь-Краген шевельнул плавниками, и заостренный конец балки, просвистев рядом с горбом, вонзился в массивную черную тушу.
Люди в ужасе закричали; у Ролло Варнака и Роджера Келсо вырвались стоны разочарования. Царь-Краген испустил яростное шипение и ударил по воде плавниками. Балка отломилась от упавшей башни; двумя щупальцами Царь-Краген вырвал ее из своего тела и поднял в воздух. Семм Войдервег, пытаясь подняться на ноги, взывал к нему дрожащим прерывающимся голосом:
— Пощади, о Великий Краген! Это была ошибка! Это была ужасная ошибка! Молю, пощади!
Царь-Краген,
— Спасайтесь! — хрипло закричал Ролло Барнак. — Уносите ноги, живо!
...Царь-Краген не удовлетворился разрушением плота Спокойствия. Он превратил в руины также соседние Трашнек и Бикль, и лишь тогда — утомившись, или, возможно, не в силах совладать с болью, — развернулся к океану и скрылся в пучине.
ГЛАВА 8
Великий Совет был собран на плоту Уведомляющем. Первым выступил Сводник Баркан Блейсдел: он произнес панегирик Семму Войдервегу; он оплакивал гибель плотов; он рисовал картины смерти и разрушения; он изрекал мрачные пророчества относительно последствий нарушенного Завета.
— Ярость Царя-Крагена вполне понятна, но страдают ли от нее виновные? Нет! Этим утром Царь-Краген уничтожил кораклы четырех Кидал с Видмара. И кто может винить его за это? Он пришел к нам с доверием, полагаясь на нерушимость Завета, пришел, чтобы получить то, что ему причитается, приглашенный и приветствуемый Сводником плота — и что он встретил? Подлое, вероломное нападение! Царь-Краген явил нам свое благоволение, уничтожив лишь три плота из всей цепи! Незачем и говорить, что подлые заговорщики, замыслившие это гнусное предательство, должны быть наказаны. Последнее наше собрание закончилось кровопролитием и смутой. Мы должны держать себя в руках, мы должны проявлять благоразумие; но это не значит, что мы не должны действовать решительно! Заговорщики должны умереть.
Баркан Блейсдел не стал требовать голосования, поскольку обвиняемые еще не высказались в свое оправдание.
Фирал Бервик, Арбитр Уведомляющего и, следовательно, главный Арбитр Собрания, обвел взглядом плот.
— Кто хочет высказаться?
— Я хочу, — Джиан Рикарго, Старейшина Казнокрадов плота Спокойствия, выступил вперед. — Я не был в числе заговорщиков. Изначально я придерживался противоположных взглядов, но теперь я изменил свое мнение. Так называемые заговорщики действительно послужили причиной гибели людей и плотов, и они скорбят об этом не меньше, чем мы. Но — здесь я согласен со Скларом Хастом — Царь-Краген должен умереть, а, пытаясь добиться этого, трудно избежать разрушений и смерти. Так не будем же осуждать этих храбрых людей, которые с небывалым упорством и изобретательностью почти добились успеха, решая эту нелегкую задачу. Они сделали, что смогли; Склар Хаст рисковал собственной жизнью, пытаясь спасти Семма Войдервега, но не сумел — Царь-Краген сам убил своего Сводника.
Баркан Блейсдел вскочил на ноги и разразился гневными протестами против попытки защищать то, что он называл «преступной безответственностью заговорщиков». После него говорил Арчибел Верак, Сводник Квинкункса; за ним Паренсис Моул, Арбитр Вайболта; потом выступали и другие Арбитры, Сводники; Старейшины и Гильдмастеры. Нетрудно было заметить, что единодушия среди них нет. Одни призывали наказать виновных; другие, сожалея о потерях, еще больше сожалели о том, что заговор не удался; третьи вообще не имели своего мнения и были готовы поддержать любого, кто произнесет более убедительную речь.