Синий мопс счастья

Донцова Дарья

– Может, витаминчики попить или травки какие? – вырвалось у меня из глубины души.

Соня и Петр вздохнули, помолчали, потом хором сказали:

– А какой смысл?

Глава 19

Еле дыша, я выбралась на улицу и поискала глазами своего верного коняшку. Не увидев «жигуленка», я пришла в ужас и уже собралась заорать: «Помогите, угнали машину!» – но внезапно вспомнила: пользуюсь сегодня метро, и потом, мое авто не тронут угонщики. Продать ржавые останки невозможно, их не возьмут даже даром, разбирать на запчасти – глупо. Ну кто станет покупать детали,

срок годности которых истек пару лет назад? Да еще салон внутри напоминает поле после танкового сражения. Именно в этом кабриолете мы возим на дачу собак. А если вспомнить, что в дороге Мулю всегда тошнит, Рамика схватывает энурез, а Рейчел ухитряется влезть на сиденье с грязными лапами, то становится понятно, что никакая химчистка тут не поможет. Одна Ада ведет себя прилично, она тихо лежит на сиденье и методично, без стона, воя, визга и лая обгрызает край кресла. Единственное, что у моей машины в порядке, это колеса, не так давно я обула ее в зимнюю резину.

Голова кружилась, я прислонилась к забору, ограждавшему больницу. Что делать? Сообщить Кате о моем состоянии здоровья? Если уж ложиться в клинику, то лучше в ту, где работает любимая подруга. Но Катя испугается, забросит все дела, возьмет отпуск и осядет около моей койки, начнет выхаживать бедную Лампу. Впрочем, судя по последней фразе, которую изрекли Петр и Соня, мои дни сочтены и помочь мне не сможет ничто. Следовательно, подруга потеряет время зря. А еще эта Соня пообещала, что мне в принципе могут сохранить жизнь, и я, парализованная, немая, слепая… Ой нет, лучше умереть сразу, чтобы близкие люди помнили тебя нормальной. Не хочу никого обременять и никому не собираюсь портить жизнь.

И еще, если я сейчас лягу на койку и стану тихо отъезжать на тот свет, кто же разгадает до конца страшную историю? И кто даст гарантию, что не найденная мною цыганка не заявится вновь и не попытается еще раз посягнуть на жизнь Ады, Кирюшки и Лизы? Нет, я совершенно не готова оказаться на том свете, у меня на этом полно неоконченных дел.

Дурнота стала отступать. Я осторожно пошевелила руками, кажется, двигаются. Значит, так! Сейчас еду к Аллочке, продолжаю расследование и никому ни слова не говорю о своей смертельной болячке, кстати, что со мной? Ни Петр, ни Соня не сообщили мне диагноз. Вот Ирина Петровна мигом разболтала про олигофрению и кривой позвонок. Может, все-таки она права, а Петр ошибается? Хотя какая разница! И доктор наук, и Лыков пообещали мне скорую смерть, ей-богу, все равно, по какой причине она наступит, главное, успеть найти цыганку.

Неожиданно мигрень ушла. Я обрадовалась, вот и хорошо, значит, еще поживу. В голове прояснилось, перестали трястись коленки, мне стало жарко. Я распахнула куртку, не стоит расстраиваться. Во-первых, подождем результата анализов, во-вторых, все детство, отрочество, юность и большую часть зрелости, до моего превращения из Фроси в Евлампию, я безостановочно болела: отит, колит, бронхит, воспаление легких, аллергия, насморк, кашель… – всего не перечислить. И ничего, жива пока. В-третьих, следует немедленно заняться делом, вот если увижу, что конец близок, тогда, умирая, велю Костину довести начатое мною расследование до конца.

Из-за угла вынырнуло маршрутное такси. Я замахала руками. «Газель» притормозила. Я попыталась отодвинуть дверь, но она даже не дрогнула. Интересно, какая умная голова

проектировала эти машины? Для того чтобы попасть внутрь, нужно приложить немало усилий. Как минимум полагается знать, что вначале створку следует резко потянуть на себя, а затем мгновенно дернуть влево. Без привычки и сноровки подобный трюк удается лишь с десятой попытки. Впрочем, те, кто полагает, что выйти из маршрутки легче, чем войти в нее, фатально ошибаются, изнутри дверь открыть практически невозможно, и в конце концов, отодвинув ее, вы рискуете просто выпасть на дорогу, уже совершенно обессилев.

Пару секунд я пыталась справиться с дверью, потом увидела на стекле объявление «Граждане! Не хлопайте сильно дверью, она может отвалиться и упасть вам на ноги».

От смеха у меня появились новые силы, руки окрепли, и я наконец-то оказалась внутри салона.

– Эй, – ожил водитель, – садись быстрей.

– Куда?

– Че, все занято? Тогда вылазь!

– Можно стоя? Мне только до метро.

– Нет!

– Но почему? Езды две секунды, – заныла я, – холодно, мокро, замерзла вся.

– Я бы с дорогой душой, – сказал шофер, – да начальство запретило. Сегодня утром нас предупредили: «Имейте в виду, козлы, салон набивать нельзя. При аварии количество трупов должно совпадать с количеством сидячих мест».

Я заморгала и увидела на стене еще одно объявление: «Мамаши, садите на руки пятилетних детей, а не шестнадцатилетних придурков. Граждане, ешьте орехи, семечки и бананы вместе с кожурой».

– Девушка, – раздался тихий голосок, – идите сюда, тут местечко имеется.

Спотыкаясь о чужие ноги, я добралась до последнего ряда кресел и умостилась на деревяшке, положенной между двумя мягкими сиденьями.

– Эй, – заорал шофер, – тут каждый входящий платит.

Я стала искать кошелек.

– Кстати, – ожила толстая тетка, сидевшая около меня, – я еще когда деньги передала, где сдача?

– Я не осьминог, чтобы сразу всем монеты протягивать, – сообщил шофер, стартуя с места.

– Остановите где-нибудь здесь! – крикнул мужчина в кепке.

– Во народ! – восхитился водитель. – Остановка где-нибудь здесь будет где-нибудь там. Предупреждать об остановке следует заранее, причем орите так, словно вы пять минут назад ее проехали.

Продолжая ворчать, он все-таки притормозил, мужчина в кепке выбрался наружу, в салон полезли новые пассажиры.

– Куда поперли, – закаркал водитель, – есть всего одно место.

– А около тебя, сыночек, – залебезила старуха с пакетом, – давай там сяду.

– Э нет.

– Почему, сыночка?

– Здесь сидят только те, у кого девяносто – шестьдесят – девяносто.

– Ты о чем толкуешь, детка? – не сообразила старуха. – Про давление интересуешься?

Пассажиры тихонько захихикали.

– Жди следующую машину! – рявкнул шофер, но бабуся оказалась из скандальных.

– А ну, давай жалобную книгу, – обозлилась она, – место есть, а не садишь!

– Книга жалоб и предложений находится в следующей машине, – не растерялся парень, – дождись и пиши что хочешь.

– Ну погоди, – пригрозила старуха, – ведь назло тебе ждать стану.

– Уходя, закрой дверь так, как у своего холодильника, – не дрогнул водитель.

Ругаясь, бабуля осталась на мостовой.

– Сколько стоит проезд? – осведомилась тетка, которой досталось место.