Синтез
Шрифт:
— Да. Он влил в продюсерский центр, и конкретно в меня большую сумму денег. Уж не знаю, где он их взял. Не думаю, чтобы его папаша согласился на такое… извращение. Я не знала его тогда. Слышала только. И не увидела в этом ничего предосудительного. В среднем один раз в неделю я должна показываться с ним на людях. Не учла я только одного. Помимо контракта есть ещё обычные прихоти. И, несмотря на ограниченное общение, согласно контракту, Шнайдер хочет добиться от меня гораздо большего. Вероятно, можно было вписать в контракт множество ограничений, но, ведь, никто этого не сделал,
Максим вопросительно посмотрел на Жанну.
— Нет, до этого, думаю, дело не дойдет. — Жанна рассмеялась. — Шнайдер, хоть и порядочная сволочь, но не полный болван, и думаю, постарается не перебрать через край. Хотя, от него всего можно ожидать.
— До конца года, — повторил Максим. — А зачем ему это, для имиджа?
— Судя по всему, да. Жаль нельзя провести социологическое исследование: изменится ли рейтинг Шнайдера, если вы больше не будете видеть его с Жанной Роллан.
— Бред какой-то, — возмутился Максим, — а твой рейтинг зависит от этого?
— Как не печально, но да. Во всяком случае, так говорят. Почему-то тот факт, что я дочь своего отца и внучка своего деда не так влияет на нынешнюю популярность, как связь с членом партии «Наш Город», да ещё с сыном Главного прокурора.
— Ты в кольце силовых структур, — заметил Максим.
— И не говори. А ведь ещё и искусством заниматься приходится.
— А почему мне может угрожать опасность со стороны Шнайдера? Все, кто перекинулся с тобой парой фраз, оказываются под угрозой?
— Кто его знает, — усмехнулась Жанна. — Мне кажется, он очень сильно тебя невзлюбил с бала. Именно тебя. Чем-то ты ему не понравился. Не часто я видела в его глазах такую ненависть, как тогда. Я виновата, конечно. Я, разумеется, могу иметь дело с кем угодно. И вообще, могу делать всё, что хочу, с кем хочу, где и когда. Но, не всё так просто. А ты говоришь, звезда. В вышине, да в цепях. Ну, ничего, это закончится. Искусство-то, оно требует жертв.
— Неужели можно творить в полном смысле этого слова, чувствуя, сколь сильно ограничена твоя личная свобода?
— Ух, ты! А ты философ? — Жанна засмеялась. — Кстати, я обещала научить тебя танцевать…
— Я думал, это шутка, — попытался защититься Максим.
— Ничего подобного, вставай, — Жанна схватила его за руку.
— Жанна! — умоляюще простонал Максим. — Прямо тут и сейчас?
— Как ты сказал?
— Жанна, — смутившись, повторил Максим.
— Просто, я заметила, ты ещё ни разу не назвал меня по имени. Итак, приступим.
Жанна провела Максима через две комнаты в просторный зал, видимо, предназначенный для её репетиций, включила музыкальный центр и приступила к обучению. Как выяснилось через полчаса, Максим обладает слухом и чувством такта. И вообще, он прирожденный танцор!
Максим ощущал легкость. С момента его прихода прошло два часа. Он заметил это только, когда тяжело дыша, свалился на диван. Жанна
— Как ты можешь ещё и петь при всём при этом? — поинтересовался Максим.
— Я фея! — воскликнула Жанна.
Максим восхищенно посмотрел на неё:
— Это точно.
Где-то хлопнула дверь.
— Отец пришёл, — сказала Жанна и встала. Максим последовал за ней.
— Это Максим, — представила она Максима отцу.
— Филипп, — сурово произнес Роллан, протягивая могучую руку.
Если бы Максим решил описать отца Жанны, то он ограничился бы одной только фразой: настоящий полковник.
— Вы работаете вместе? — спросил Роллан.
— Да, отчасти, — ответила Жанна, — мы репетировали.
Жанна не хотела, чтобы у отца возникли какие-либо вопросы. Он слишком оберегал свою дочь, и она решила не волновать его, давая ему повод что-либо заподозрить, даже, если подозревать было нечего. Максим понял это и, чтобы избегнуть новых вопросов, решил ретироваться, сообщив, что ему пора на встречу.
— Где встреча? — спросил вдруг Роллан.
«Ну, настоящий полковник «горбезопасности».
— Встреча? В библиотеке, — честно признался Максим.
Жанна прыснула. Отец этого не заметил и, не придав ответу Максима ровным счетом никакого, как тому показалось, значения, сказал:
— Удачи. В библиотеке.
— Спасибо. До свидания. Рад был познакомиться.
Максим направился к двери.
— Не обращай внимания. Ему всё всегда нужно знать. Вот, это мой домашний, это рабочий телефон. Позвони, хорошо? Ну, счастливо.
— Счастливо, — сказал Максим и вышел.
«Вот это я замутил! — думал Максим, идя в направлении калитки. — Какая же нелепая ситуация! Как же мне не везет-то с женщинами. То пусто, то деваться некуда? Так экстремально я ещё не попадал!»
В этот момент Максим заметил, что калитка открывается и на территорию входит мужчина, чья внешность показалась ему знакомой. Они встретились взглядами, и Максим ясно разглядел злость и нетерпение в глазах незнакомца. «Что это с ним? — задался он вопросом, — какие у них злобные соседи. И кого-то мне напоминают». Пройдя мимо, он заметил, что незнакомец остановился и провожает его взглядом. Тут же он обратил внимание на охранника, который сидя в своей будке, поглядывал на проходящего мимо него Максима, не скрывая своего необъяснимого злорадства. Максим вышел за ограду и остановился. «Что им нужно, что такое происходит? — Он обернулся и увидел, что незнакомец продолжает смотреть ему вслед. — Чёрт возьми, так это же…»
Это был Томас Шнайдер.
Было уже шесть часов вечера. Максим поймал Акиру на выходе из библиотеки.
— Ты всё время там сидел? — спросил Максим.
— Да я не только там был. Ты представляешь, всё верно. Всё, что рассказывал Маркес о королевской крови, о выборах. Или о выборах он не говорил?.. Или я сам уже придумал, то есть не придумал, так и есть всё, это всё правда. — Акира был явно возбужден. — Если ты сможешь доказать свое причастие к королевскому роду, тому королевскому роду, понимаешь. Лебедь! Ну, помнишь, помнишь, Маркес говорил?