Сирахама
Шрифт:
А ее эмоции... От «хладнокровной селедки», что встречала меня перед соревнованиями, не осталось даже воспоминаний! Теперь там был азарт и наслаждение схваткой... я даже постарался слишком глубоко не лезть - настолько ее чувства были сдобрены почти сексуальным возбуждением. А то и сам мог не выдержать - разложил бы ее прямо тут, на татами!
«Она чокнутая! Хотя, много ли я тут нормальных людей видел в боевых искусствах?»
Прозвучал сигнал судьи об окончании поединка..., но девушка и не думала униматься!
И мне
– Яйой!
– Рявкнул женский голос со зрительских мест.
О! Кажется, очнулась. Оглянулась. Осмотрелась. В эмоциях начали нарастать растерянность, смущение, вина.
«Может, ее тоже клинит, как и меня? Результат какой-нибудь активации?»
Выпрямившись, моя противница сделала поклон и, развернувшись, направилась в сторону раздевалок... помощники даже не осмелились подступиться к девушке, чтобы снять с нее протекторы.
«Яйой»? Ну, я сильно слукавлю, если скажу что-то вроде «какое красивое женское имя!» А вот для боевых искусств такое имя - самое оно! Хорошо, что она в шлеме и перчатках была - а то пустила бы в ход зубы и когти...
– На татами приглашаются номер восемьдесят один и номер семь. Приготовиться...
+++
Беника Ююсава следила за дальнейшим ходом «отборочных игр» без интереса. Уже сейчас было понятно, кого выберут, а кого забракуют.
Оставался небольшой вопрос с подчиненной, которая сцепилась со «сто шестым», действительно, многообещающим и перспективным бойцом. Пока было непонятно, то ли мальчик так сильно понравился Яйой, то ли - наоборот - сильно не понравился. Симпатии и антипатии у этой девушки проявлялись примерно одинаково... разрушительно.
– Шинкуру!
– Позвала она.
– Да, Беника-сан!
– Отозвался подросток-старшеклассник.
– Приведи ко мне Яйой... и успокой ее - она наверняка уже понапридумывала себе невесть что...
– В смысле?
– Озадачился подросток.
– В том смысле, - Вздохнула Беника.
– Что Беника-сама не обижается. Беника-сама не злится и, вообще, не лезет в сердечные дела своих подчиненных. Пока это не касается дела, Бенику-сама не интересует, кого Яйой Инузука там себе выбрала и от кого с такой радостью принимала такие экзотические ухаживания... Ты ведь и сам все прекрасно видел, Шинкуру!
– Видел, Беника-сан. Сейчас приведу!
+++
– Чего тебе, Шинкуру?
– Раздалось недовольное из женской раздевалки, едва парень приблизился к двери.
Шинкуру не мог сейчас разобраться в настроении Яйой - во-первых,
«Душ, наверно, принимает» - Мечтательно зажмурился он.
– Ты чего там себе представляешь, извращенец маленький!
– Незамедлительно последовала реакция Яйой.
«Упс. Я спокоен. Я совершенно спокоен. Я ничего себе не представляю. Не думать об этом. Не думать о стройных ножках и крепкой попке, по которым стекают струйки воды и мыльной пены... а еще аромат шампуня... и чем, интересно, можно заниматься в душе одной целых десять минут?!»
– А я ведь сейчас выйду. И будет кто-то мелкий летать по коридору...
И Шинкуру прибег к безотказному средству:
– Беника-сан сказала подойти.
– Нейтрально сообщил он.
В душе ойкнули, что-то упало, звуки льющейся воды стихли, что-то снова упало, Яйой засуетилась, испытывая стыд и смущение.
«Имя хозяйки творит чудеса!»
Ровно через минуту Яйой появилась на пороге раздевалки. Как всегда - на одежде ни складочки, идеально симметричная прическа... Сухая!
– Беника-сама не обижается? Она на меня не злится?
– Слово в слово повторила Яйой.
Так что Шинкуру, восхищенно прицыкнувшему языком (хозяйка нас, охламонов, насквозь видит!), оставалось лишь процитировать:
– «Беника-сама не обижается. Беника-сама не злится и, вообще, не лезет в сердечные дела своих подчиненных. Пока это не касается дела, Бенику-сама не интересует, кого Яйой Инузука там себе выбрала и от кого с такой радостью принимала такие экзотические ухаживания...»
– Ой.
– Щеки Яйой предательски заалели.
– «Сердечные дела»? «Ухаживания»? Шин-кун, это было так заметно?
– Ага... Ну, ты ЕМУ тоже понравилась.
– Важно покивал парень.
– Ой! Правда? Ты смотрел?
– А то ты сама не смотрела!
– А ты меня ревновать разве не будешь?
– Игриво удивилась едва-едва заметно улыбающаяся девушка.
«Ну, вот... а теперь еще и чушь несет. Женщинам, как только дело до этого доходит - сразу башку сносит.
– Со знанием дела думал парень.
– Хорошо, что Хозяйка лишена этих недостатков!»
Шинкуру на мгновение представил два образа - черноволосую хмурую Мураками в ее круглых очках, которые так удобно постоянно поправлять с умным видом, и светловолосую Хоузуки с постоянной ласковой улыбкой... Поежился:
– Мне со своими бы разобраться... Только с тобой мне проблем не хватало!
Но Яйой не стала пытаться расшифровать стремительно ухудшающееся настроение младшего товарища. Она с мечтательной улыбкой прижала холодные ладошки к горящим щекам, пытаясь унять румянец.
– У нас ведь есть анкеты участников?
– Поинтересовалась она.