Сирахама
Шрифт:
— Ладно-ладно-ладно… только фоткать сама будешь — чтоб все по-честному… э-э-э… «по чесноку»! Ну, я тебе только «трех китов» помогу выставить и светофильтр подберу…
— Йаху-у-у! Школа допроса и вербовки семьи Сирахама не знает осечек!
— Чему там нашего ученика дома учат! — Возмутился Сакаки.
— Да-а-а… какая-то оч-ч-чень нездоровая обстановка сложилась в семье нашего ученика! — Покивал Акисамэ.
Внизу о скалы лениво разбивались волны. Как любая тропинка в горах — эта петляла и терялась, потом вновь находилась. Шедший впереди Старейший бросил через плечо:
— Все
Хотя бы теоретически есть возможность, что я смогу сейчас от него удрать? Ну, или поставим вопрос по-другому: на сколько лишних секунд жизни я могу рассчитывать, если предприму сейчас что-нибудь активное?
— … Вот, обрати внимание, Кен-чан — мобилизация всех систем организма: выделение адреналина, частое поверхностное дыхание, зашкаливающий пульс. И — самое главное — начинается изменение состояния сознания: выделение главной цели «как выжить», сужение и сосредоточение внимания, обострение зрения, слуха, осязания, обоняния, памяти… И это только тысячная часть того, что происходит с тобой в момент смертельной опасности! Здорово, правда? Вполне нормально для любого живого организма. А уж если этот организм обладает хоть толикой разума… В такие моменты человек способен творить чудеса!
Сверхчеловек мечтательно покачал головой. Кажется, даже глаза зажмурил от каких-то приятных воспоминаний:
— И все эти чудеса — следствие измененного состояния сознания. Помню, как один умный человек очень правильно сказал: «Если веры в вас будет с рисовое зернышко…» Или рис у них там не рос тогда? Может, маковое зернышко? Или…? Совсем старый стал, кхе-кхе, забываю! Да и не важна точность фразы — главное, смысл! А смысл в том, что изменив свое сознание, человек способен на многое… «Многое» — это я сильно упрощаю… ну, в применении к тебе, Кенчи. На самом-то деле горизонты куда шире, и практически не ограниченны… в нашем мире. Ты уж мне поверь… Но тебя сейчас, наверняка, интересуют частности: такая ерунда, как стать сильнее, быстрее, выносливее. Да? Ну, для начала — сойдет и это… — Старейший вдруг оборвал себя. — Тебе как…? До этого момента — понятно?
— Да, Старейший.
— Ну, ты — умный мальчик, Кен-чан. — Довольно и даже гордо покивал Старейший, будто моя сообразительность — это его заслуга. — Ты не находишь странным, что мы не пытались научить тебя всяческим штучкам — «циркуляции ци», «энергетическим ударам»?
— По-моему, все эти «внутренние энергии» и «банкаи» — и есть ерунда, Старейший. Антинаучная ересь и самообман. Желание что-то сделать, не вставая с дивана. Как утверждение, что магия существует…
Старейший расхохотался искренне, весело:
— Хо-хо-хо-хо-хо! И кто это у нас тут отвергает существование магии! Смотри, Кенчи! — Старейший осмотрелся и показал пальцем. — Смотри вон на тот камушек! Внимательно! Пах!
Старейший, подкинул указательный палец, будто после выстрела. Камень, на который он показывал, где-то с футбольный мяч размером, хрустнул, покрылся сеткой трещин и осыпался щебенкой.
— Сигурэ? Из «Выхлопа»? — Неуверенно предположил я, оглядываясь.
— И откуда же? — Хитро спросил Старейший.
Действительно, мы как раз проходили узкий проход между двумя скалами. Стрелять тут можно было…
— Заминировали камень?
— Чувствуешь запах взрывчатки? — Откровенно оскалился Старейший. — Слышал звук взрыва?
М-да…
— К тому же эта смешная русская пукалка до сих пор не чищена после вашей возни в джунглях. А девочка без тебя категорически отказывается ее разбирать. А ведь Сакаки так ее уговаривал, так уговаривал… Он же такой винтовки никогда не видел! А все потому, что ты привык комментировать процесс разборки-сборки… Подсадил, можно сказать, хо-хо-хо!
Да. Вот это был более весомый аргумент. Но — это же мастера Редзинпаку! — с ними надо быть начеку! Они те еще фокусники! Я отошел от веселящегося старика подальше и под снисходительным взглядом поднял камень с кулак размером:
— А если этот попро…?
Старейший ласково-ласково прищурился, и через секунду с моей ладони осыпалась горсть мелких камушков!
И — столь же ласково посмотрел на меня. Я содрогнулся от этого разрушительного, как выяснилось, взгляда… М-да, видимо, убегать от него бесполезно — от таких «бякуганов» далеко не убежишь… Сколько между нами…? Метров семь? И не факт, что ему помешают всякие преграды в виде стен, камней и слоя земли!
— И этому можно научиться?
— Всему можно научиться, Кенчи! — Воодушевился Старейший. — Помни слова того умного человека! Есть, правда, один незначительный нюансик… ерунда совершеннейшая, хо-хо-хо…
Тропинка закончилась. Мы вышли на обрыв. Внизу было море. Слева — метрах в двухстах — пляж, на котором сейчас в уединении отдыхало Редзинпаку.
— Нужна вера! — Провозгласил торжественно Фуриндзи. — Сколько там до воды, Кен-чан?
— Метров семьдесят. — Я осторожно выглянул за край обрыва.
Я стал догадываться о том, что будет дальше.
— Да, Кенчи. Правильно догадываешься. — Прищурился Старейший. — Надо прыгнуть.
— Верная смерть, Старейший. Люди и с меньших высот, прыгая в воду, разбиваются. — Попытался я воззвать к разуму.
Наивный. Когда речь заходит о Редзинпаку, «взывать к разуму» довольно странно.
Собственно, хватило бы и двадцати-тридцати метров. При такой высоте — что вода, что голые камни — разница ни-ка-кой! Даже если солдатиком или головой вперед в воду входить. Разве что первыми ноги или голова сломаются.
— Это точно — верная смерть. Высота — семьдесят. Ускорение свободного падения — девять и восемь. Удваиваем, умножаем, извлекаем корень… Сорок метров в секунду. На такой скорости — что вода, что асфальт… И в этом — весь смысл данного действа. — Старейший помолчал, разглядывая горизонт. — Кенчи, ты осознаешь, что убить я тебя могу в любой момент?
— Гхм… Да. — Сглотнул я.
— Тогда ты должен понимать, что подобный способ тебя убить — сбросив вниз со скалы в море — для меня чреват некоторыми неудобствами… в первую очередь с внученькой. Это если даже забыть о том, что и мотивов-то у меня нет… если уж совсем формально и казенно, в стиле одной твоей грубоватой подружки, хо-хо-хо…
На это возразить тоже было нечего.
— Это имеет какое-то отношение к тому, что вы говорили, Старейший?
— Самое прямое, Кен-чан! Самое прямое! Для того, чтобы быстро разбудить в себе скрытые способности, нужно добровольно встать на самую грань, отделяющую жизнь от смерти. И — ерунда такая — просто поверить, что сегодня ты не умрешь.