Сирано де Бержерак

Ростан Эдмон

Кристиан (которому Сирано подсказывает слова).

Я, я вас не люблю? Какое обвиненье! И только потому, что страстное волненье Меня лишило слов, и, голову склоня, Я чувствовал, что я бледнею, гасну, вяну?… Вы говорите мне — я не люблю Роксану?

Роксана (уже хотела закрыть окно, но тут останавливается).

Однако что это? Он лучше говорит.

Кристиан.

Прелестный

образ ваш в душе моей царит, Любовь моя растет, растет в душе влюбленной; Амур, ребенок злой, божок неугомонный, Навеки колыбель свою устроил в ней.

Роксана (подходя к перилам балкона).

Ах, это уж значительно умней! — Но если он так зол, напрасно не успели Вы, сударь, задушить ребенка в колыбели.

Кристиан.

Пытался тщетно я, но изнемог в борьбе. Новорожденный тот, представьте вы себе, Был прямо Геркулес; своей недетской силой Он победил меня!

Роксана.

Но это очень мило!

Кристиан.

И так, как Геркулес, ручонкою своей Он задушить успел двух самых страшных змей, Которым имя — Гордость и Сомненье.

Роксана (облокачиваясь на балкон).

Я не могу в себя прийти от удивленья!.. Но что это — слова так затрудняют вас? Скажите, отчего хромает ваш Пегас?

Сирано (отодвигая Кристиана и становясь на его место).

Я буду продолжать. Иначе невозможно!

Роксана.

Слова как будто бы идут у вас с трудом?

Сирано.

До уха вашего добраться осторожно Им трудно ощупью и в сумраке ночном.

Роксана.

Однако к вам мои спускаются прекрасно.

Сирано.

И попадают в цель? Но это очень ясно: Их сердцем я ловлю, — оно ж так велико, А ваше так мало прелестное ушко! Затем, вы наверху стоите величаво, И ваши с легкостью слетают вниз слова; Мои ж слова должны подняться вверх сперва, — На это времени им нужно больше, право!

Роксана.

Но замечаю я, что несколько минут Они гораздо уж свободнее идут.

Сирано.

Они

к гимнастике привыкли.

Роксана.

В самом деле? Я с вами говорю с ужасной вышины?

Сирано.

Да, если бы меня убить вы захотели, То тяжесть на сердце вы сбросить мне должны.

Роксана (порывисто).

Так я спускаюсь к вам!

Сирано (с живостью).

Нет, нет! Молю!

(В сторону.)

О боже!

Роксана (показывая ему на скамью под балконом).

Взбирайтесь же тогда скорее на скамью!

Сирано (с ужасом, отступая в темноту).

Нет, нет! Не надо!

Роксана.

Отчего же?

Сирано (волнуясь все сильней и сильней).

Послушайте, от вас не утаю! Я не хочу прогнать блаженное мгновенье, В котором для меня такое упоенье; Не видеть ничего, но здесь, наедине, Друг с другом говорить так нежно в тишине!

Роксана.

Не видеть? Почему?

Сирано.

Ужель вам непонятно, Что говорит теперь у нас в сердцах так внятно? Мы оба здесь стоим, от страсти трепеща. Вы видите лишь тень от длинного плаща, Я вижу белизну одежды вашей белой, Я полон нежности неясной и несмелой, Я — только тень для вас, вы для меня — лишь свет! Не позабуду я мгновений этих! Нет! Да, если раньше я бывал красноречивым, То никогда еще от сердца моего Я так не говорил.

Роксана.

Скажите, отчего?

Сирано.

Боялся волю дать я всем своим порывам. Но нынче вечером, не видя ваших глаз И не боясь прочесть в них отвращенье, Я больше не дрожу, не знаю я смущенья И с вами говорю как будто в первый раз.

Роксана.

Да, правда! Голос ваш как будто изменился!