Сирена в котелке
Шрифт:
А вот на днях на Маршалловской улице я услышал собственными ушами:
«Пружинная завивка для дамского пола! С помощью этого атомно-водородного аппарата каждая женщина, вдова, замужняя или даже разведенная, всегда и везде может быть шик причесана! Не нужны ни расчески, ни щипцы для завивки, ни шпильки, ни шпонки, только берем наш водородно-атомный аппаратик для пружинной завивки, накручиваем на него локон…
Раз, два, три… заводим пружинку, и волос остается закаленным на вечные времена! Все изобретение с запасной пружинкой не стоит у нас сто, не стоит пятьдесят, не стоит двадцать пять, а всего только десять злотых!»
Вышеприведенную
«Каждая женщина, вдова, разведенная или замужняя, ежели она желает понравиться обожаемому мужчине должна сейчас, уже сегодня, немедленно купить себе аппарат!
Потому что наука нам говорит, что причесанная женщина завсегда найдет сердечное применение, так как мужской глаз с удовольствием на ней отдыхает, в то время как ежели она встает с постели со взъерошенной головой, она имеет вид, как полтора несчастья, и влюбленный человек, будь то муж, или жених, или только знакомый, отвернется к стенке, чтобы на нее не смотреть!
И не поможет тут накручивание так называемых папильоток из газет, потому что, во-первых, не каждый день удается достать газету, а во-вторых, с бумажками в голове такая женщина будет всегда похожа на тронутую или еще чего хуже!
Также само собой она может рассердить мужа, который вечером не успел прочитать, что делается в Женеве! Он ложится в постель, ищет газету, а тем временем речь министра иностранных дел жена на папильотки порвала! И что из этого может получиться, говорить нечего, потому что каждая замужняя свой опыт в этом деле имеет. А можно легко всего этого избежать, купив тут, сейчас, немедленно пружинный сенсационный атомный аппарат для вечной завивки только за десять злотых!»
Признаюсь, я с большим волнением слушал эту речь. Предвоенная Варшава как живая встала перед моими глазами. Первый шаг уже сделан. Варшавская улица приобретает колорит. Еще немного, и мы, чего доброго, услышим:
«Шаясть дома лян два дер бокс только за сорок гро…»
?? ?? ??
1956
?? ?? ??
?? ?? ??
? ?
Директор цирка
?? ?? ??
Познакомился я как-то с премилым старым человеком, в прошлом директором группы дворовых фокусников. После первой рюмки я спросил его, как выглядело в старину представление его ансамбля.
— Обыкновенно, — сказал он, — когда вся группа уже собиралась во дворе, самая молодая артистка расстилала на голых камнях коврик, возле мусорного ящика размещался оркестр, точнее, барабан и труба, а я лично, как директор, начинал так называемое антрэ. Заключалось оно в том, что я снимал дверь с места общественного пользования, ставил ее себе на подбородок и делал с него «алён пассе», то есть пробегал вокруг двора три раза под туш оркестра.
После чего начиналась программа, состоявшая из разнообразных номеров,
Как величайший аттракцион у меня долго работал профессор Пелерини — в жизни Юзик Лепек, он глотал двенадцать лягушек, запивая их чайником воды. А потом все до единой лягушки выскакивали из горла живыми и веселыми: ни одна даже сознания не теряла. Но этот номер мне обходился дорого, потому что, кроме доли от сбора, профессор каждый вечер получал от меня четвертинку красной головки для разогревания желудка после лягушек.
Работали у меня и так называемые «сиамские сестры», но они однажды поссорились между собой и подрались во время представления, да так, что корсет, которым они были связаны, разлетелся на мелкие куски. Я имел большие неприятности от публики. Потом одна из них еще некоторое время работала у меня, но уже как «девица-пила», а другая уехала в Ченстохов и там в иллюзионе представляла говорящую голову без туловища. Что и говорить, хорошие они были артистки, только для совместной жизни не годились, а между сросшимися сестрами главное — это согласие.
После нескольких выступлений такого рода шел так называемый «гала-номер». Перед началом я брал в руки бубен или тамбурин и произносил следующую речь:
Уважаемая публика, так как наше представление происходит на свежем воздухе и мы не в силах ограничить вход разным лахудрам, которые задарма, то есть бесплатно, смотрят на наш тяжелый труд, а после представления удирают или прячутся за цветами в окнах, мы вынуждены перед наиважнейшим номером нашей программы просить о добровольной складчине на расходы.
Кто не имеет желания, просим выйти вон за ворота и не заслонять вида публике, которая понимает, что на то курица гребет, чтобы что-нибудь выгрести, а также сама хочет чему-нибудь в жизни научиться!
Через минуту вы будете иметь честь увидеть так называемое чудо двадцатого века, мадам Избитт, или особу женского пола, гарантированную докторами в городе Париже, которая лично мною будет проткнута в сорока местах туда и обратно с помощью стальных шпаг и своим порядком останется живая! Ежели есть среди господ доктор медицины, он может лично проверить рядом в подъезде, что данная особа женского пола имеет естественное строение автономии своего тела и не содержит пустых мест, где бы могло поместиться сорок стальных шпаг!
И тут мадам Избитт, в частной жизни Манька Капеч, та самая, что перед тем работала второй сиамской сестрой, влезала в большой железный котел с дырками, я накрывал ее крышкой, которую потом надо было придавливать коленями, потому что Манька Капеч начинала фатально толстеть. Когда крышка закрывалась, я втыкал в дырки шпаги во всех направлениях и снова произносил речь:
А теперь если кто-нибудь из уважаемой публики был бы заинтересован посмотреть, как эта особа чувствует себя в котле, можно это устроить за добавочную оплату в пять грошей! Пять грошей не принцип, а узнать можно этим манером величайшую тайну мпра! Просим решать моментально, так как по причине духоты особа больше чем пять минут в котле не выдерживает!
Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Любовные романы:
современные любовные романы
рейтинг книги
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
