Сириус – собачья звезда
Шрифт:
— Бббуду трезв, как унитаз. Завтра вечером.
— Толя, ты меня знаешь. Я не хочу тебя терять, — вполне серьезно сказал Алексей.
— По этому поводу анекдот, — заерзал на стуле Альберто. — Врач после вечернего обхода собирается уходить из палаты. Говорит: «До свидания, товарищи. А вы… Ляпин… прощайте».
Толя посмотрел на друзей больными глазами, махнул рукой, огрызнулся:
— Да пошшшли вы все!.. — и ушел на кухню.
— Чего это он? — поинтересовался Альберто. — Чувство юмора потерял?
— Кто-то теряет, кто-то находит, —
— Двух покойничков, гражданин начальник, — ответил врач. — Высокопоставленных… Генерал и депутат… С такими же странными признаками…
— А фамилии? — прервал друга Алексей.
— ФИО? Имеются, я записал, — Альберто порылся в карманах пиджака. — Вот! Во всей красе! — Передал листочек. — Ты просил, ты и получил. Ничего не жалко для друга.
— Спасибо, — прочитал фамилии, покачал головой, потом поднес к бумажке зажигалку, щелкнул — бумага вспыхнула. — Береженого Бог бережет.
— Серьезно на штурм Кремля?
— Да, пора, брат.
— Это как в том анекдоте…
— Да погоди ты, — не выдержал Алексей. — Лучший анекдот — жизнь. Принес зелье?
— Принести-то принес, только зачем? — Альберто кивнул на пистолет. — С таким арсеналом? С такой огневой мощью?
— Это для других. А с дамами я сражаюсь их же оружием.
— Что? У тебя рандеву с дамой? — оживился врач. — Я бы тоже познакомился.
— Альберто, эта дама — всем дамам дама. Отправляет клиентов пачками на тот свет, — сказал Плахов. — Впрочем, если вы, месье, настаиваете…
— Нет, благодарю, — поднял руки Альберто. — Мне и на этом свете пока хорошо. А для таких дам — знойных, как юг, — ничего не жалко. — Нашел в кармане лекарственную упаковку. — Достаточно одной таблетки — и дама… кувырк!.. Аминь!
— Аминь! — Плахов взял упаковку. — Может, проверим действие?
— Только не на мне! — вскричал Альберто.
— Тогда на Лялине, — предложил, усмехаясь, Алексей. — У него организм крепко пропитой… Если…
Неожиданно в кухне раздался странный шум. Друзья переглянулись и поспешили на непонятные звуки. Дверь в туалет была открыта, крышка унитаза сбита. Сам же Ляпин стоял над унитазом и выплескивал из бутылки коньячную бурду. Коньячный дух благоухал над унитазным лепестком. Алексей сказал другу-врачу:
— А он мне нравится.
— И мне тоже, — сказал Альберто.
Был поздний вечер. Алексей выбрался из машины, прошел в подъезд чужого засыпающего дома. Поднялся по лестнице на третий этаж. Ключами-отмычками открыл дверь. Квартира чернела провалом. Включил фонарик. Прошел на кухню. Из шкафа достал два фужера. Хрусталь заискрился в свете фонаря. Бурлящая вода из открытого водопроводного крана закипела в фужерах.
Два фужера с водой стояли на столе. Их увидела моложавая, симпатичная женщина, когда включила свет в гостиной. Она сделала естественный шаг вперед — и ее руки оказались в мертвом захвате. Щелкнул замок наручников. Женщина неловко, лицом вниз, плюхнулась на диван.
— Плахов, ты! Дурррак! Пусти!
Алексей спокойно сел в кресло напротив дивана.
— Привет, Ручка Золотая.
— Убьююю! — извивалась на диване.
— Не-а, не получится, — цокнул языком Алексей.
— Что тебе надо? — скрипела зубами.
— Ответ на вопрос, — положил на стол репродукцию картины, на которой был изображен генерал армии, стоящий на поверженных стягах рейхстага. — Твоих рук дело, змея?
Женщина перекосилась от злобы.
— Насадить меня хочешь, сука? На харево не выйдет! — И харкнула на репродукцию.
Последовала жесткая пощечина.
— Не делай резких движений. Советую как коллега коллеге.
— Если ты меня… Тебя тоже…
— Твоя работа, Ручка Золотая, твоя… Стиль дамский…
Женщина неожиданно расплакалась.
— Алеша, ты же меня знаешь, я выполняла приказ.
— Чей?
— Чей-чей? А то ты не знаешь. У нас с тобой один Хозяин. Подставили меня, падлы!.. Я ничего не знала…
— Знала, Золотая, знала, что этот генерал — мой отец.
— Клянусь…
— Какие клятвы, мастерица?
— Отпусти, сволочь!
Плахов включил радиоприемник — эстрадная музыка. А женщина билась в истерике — кричала, визжала, затем обессилела. Алексей, выключив радио, спросил:
— И все-таки почему его? И еще двоих? Из обоймы Генштаба.
— Не знаю, ничего не знаю.
— Ответишь — будет шанс.
— Шанс?
Показал ключик от наручников. Женщина глянула на ключик, потом вздохнула.
— Все равно убьешь… Я тебя знаю, Плаха.
— Убью, но шанс есть. Слово офицера.
— Кто верит словам? Сейчас? — Пожала плечами. — Не знаю, что-то с операцией «Сириус»… Больше ничего не знаю… И знать мне не положено.
— «Сириус»?… Есть такое созвездие. — Поднялся на ноги. — Слушай меня внимательно, Ручка Золотая, никаких резких движений. Ты меня тоже знаешь. — Указал на два фужера. — Выбирай. В одном — дорога в ад. Прошу… дорогу женщинам я привык уступать.
— Там яд, — догадалась. — Ты с ума сошел, Плахов?
— Повторяю, никаких резких движений. — Снял наручники. — Шансы у нас равны… Фифти-фифти…
— Блефуешь? — Массировала запястья.
— Зачем? — Пожал плечами.
— Вот именно: зачем тебе этот эстрадный номер?
— Во-первых, испытываю судьбу, поскольку фаталист. А во-вторых, дам я убиваю их же оружием. Прошу!..
— Ну, хорошо, поиграем в судьбу. — Мстительно прикусила губу. — Еще неизвестно, кто уйдет в жмурики. — Взяла один из фужеров, понюхала воду, поднесла к глазам. — Нет. — Поменяла фужер. — Твой выбор, дешевый…
— У меня богатый выбор, — усмехнулся Плахов, взял со стола фужер. — Ну, ваше здоровье, мадам!
— Будь ты проклят! — и залпом выпила из фужера.
— Молодец, — похвалил Алексей и тоже отпил из своего фужера. — Тебе дадут медаль. Посмертно.