Сирийский патруль

Соболев Сергей Викторович

«В аэропорту Ларнаки к вам подойдет человек, которого вы сразу узнаете».

Встав неподалеку от раздвижных дверей терминала, он достал из кармана пачку «кэмела». Выковырял сигарету, сунул в губы. Полез в карман за зажигалкой. В этот момент прозвучал знакомый голос:

— Ассалому алейкум, Иванджан!

Козак обернулся на голос. Рядом стоял парень лет двадцати с небольшим — он словно материализовался из воздуха. На лице вежливая полуулыбка. Одет в светлые брюки, длинную светло-голубую рубаху с глухим воротником и полосатый жакет. Смуглый, кареглазый, он вполне мог бы сойти

за киприота.

Парень ловко поднес к кончику сигареты зажигалку — у него золотой «ронсон». Племянник одного из самых авторитетных людей в Афганистане, контролирующего, как утверждают некоторые недобрые люди, поставки опиатов через афгано-таджикскую границу, может позволить себе такую милую безделушку.

Иван прикурил от огонька и лишь затем поприветствовал встречающего:

— Салом, Юсуф!..

— Это весь ваш багаж? — перейдя на английский, спросил Юсуф.

— Да.

— Хотите, я возьму кейс?

— В нем нет денег, дружище. — Иван ухмыльнулся. — Вот уж не ожидал тебя тут увидеть.

— Мир тесен, Иванджан.

— Как дела у твоего дяди? Как здоровье уважаемого Фархода Шерали?

— Спасибо, все в порядке. Просил передать вам при случае привет.

— И от меня передавай…

Сказав это, Иван посмотрел на наручные часы — так, словно он куда-то торопится. Часы у него и вправду замечательные — «Вашерон Константин». Эксклюзивный образец, сделанный по заказу. Полупрозрачные, с деталями из золота и драгоценных камней, с часовым механизмом, пульсирующим, подобно живому лучику золотистого переливчатого света, они, должно быть, стоили кучу денег.

Но Иван за прошедший год ни разу не поинтересовался их ориентировочной ценой: эти часы ему подарил в Кабуле сам Шерали. И он не сомневался, что Юсуф увидел их на руке у Козака — этот парень замечает мельчайшие детали.

Иван бросил окурок в урну. Едва удержавшись от желания закурить еще одну сигарету, спросил:

— Какие наши дальнейшие действия, Юсуф?

— Здесь недалеко машина, — Юсуф кивнул в сторону паркинга. — Следуйте за мной, Иванджан.

Спустя минуту они подошли к припаркованному среди разнокалиберного транспорта серебристому Opel Astra с чуть тонированными стеклами.

«Беспонтовая тачка, — отметил про себя Козак. — Разумный выбор для того — или тех — кто не хочет, чтобы на его машину обращали повышенное внимание…»

Козак, забыв, что в этом островном государстве левостороннее движение, направился к правой двери. Юсуф, улыбнувшись, обошел его и открыл заднюю дверь.

Иван, увидев, кто сидит на заднем сиденье этого недорогого и неброского авто — застыл. Одного человека, фигурирующего на присланных ему накануне неизвестным лицом снимках, он уже здесь встретил. На заднем сиденье сидит второй. Вернее, вторая, поскольку это женщина.

— Hi, Jeanne! — выдавил он из себя. — Bonjour!.. How are you?

— Salut, Ivan! Comment ca va? [7]

Джейн… Джоана… Жанна… Анна… Из-под темно-каштановой челки «каре» на него смотрят яркие, с малахитовой прозеленью глаза. Ярко накрашенные губы сложились в улыбку. Перейдя на изначально

родной для них обоих язык, молодая женщина негромко сказала:

— Что же вы застыли, дружок? Я не кусаюсь.

— Я быстрее в клетку с тигром войду, чем сяду рядом с вами, мадам.

7

Привет, Иван! Как дела? (франц.).

— Mademoiselle, — уточнила Jeanne. — Садитесь, — она похлопала рукой в длинной перчатке по сиденью. — Вы что-то сказали про клетку с тиграми?

Иван уселся на заднее сиденье. Покосившись на круглые, облитые тончайшим шелком женские коленки, хмуро сказал:

— Если бы стоял выбор, тигр или вы, Джейн, я бы предпочел компанию полосатого.

— Будет вам тигр… да и клетка сыщется.

Улыбнувшись как-то странно, она коснулось перчаткой плеча усевшегося за руль парня — но не повелительно, а дружески:

— Let\'s go, darling… 

Глава 5. Турецкая Республика Северного Кипра

Комплекс аэропорта находится всего километрах в шести от Ларнаки, фактически на южной окраине этого портового города. Несколько минут езды, и вы уже на Финикудес, Финиковой набережной, где в любое время года многолюдно, где во внутренней гавани застыл лес яхтовых мачт…

Но Юсуф, против ожидания, поехал не по основной дороге, ведущей в центр, а свернул на пригородное шоссе «А-3».

Некоторое время они ехали в полном молчании. В салоне витало облачко тончайших запахов: смешанный аромат ягод, кофе, сандала, дорогих духов и еще чего-то приятного для осязания. Справа от шоссе зеркальная гладь Соленого озера, или, как его называют местные греки, Aliki. На противоположном берегу россыпь белых, бежевых, песчаных кубиков — небольшие отели и частные виллы, на чьем фоне заметно выделяется мечеть Хала Султан Текке. Джейн повернулась вполоборота; несколько секунд она рассматривала только что севшего в салон мужчину. Затем, улыбнувшись приязненно, — как улыбаются встреченному после длительной разлуки хорошему знакомому — спросила:

— Иван, вы ведь были в Париже все это время?

— Хм…

— Я тоже почти не выезжала из Франции.

— Вот как?

— Почему не звонили?

— Не думаю, что вы были бы рады моему звонку, — покосившись на нее, сказал Козак. — Да и номерок я ваш, Джейн, признаться, посеял…

— Неплохо смотритесь, — заметила она. — Толстый, вальяжный, ленивый…

— Мне и сейчас лениво с вами разговаривать.

— Как-то вы обуржуазились, что ли. В хорошем смысле.

Иван действительно за прошедшее с момента их последней встречи время набрал вес. Килограммов восемь, а то и десять. От нечего делать ежедневно качался на тренажерах. Конечно, если сравнивать его нынешнего с тем, кого на прошлый Новый год привезли из внутренней тюрьмы фирмы на одну из кабульских вилл, где его впервые увидела эта особа, то да, он заметно прибавил. Хотя и сейчас в нем нет ни грамма лишнего жира — он просто вернул себе свой боевой вес, нарастив мышечную массу.