Сирли, Сийм и секреты
Шрифт:
— Теперь вы довольны? — ядовито спросила старая карга. — Совершили свой безобразный поступок — и радуетесь?
— Да, радуюсь! — ответил отец. Ему ужасно захотелось оторванной веткой двинуть бабку по голове, но как воспитанный мужчина он на такое не решился. Старушонка продолжала ныть, гладила деревце, как свою кошку, но отец содрал с ветки листья и пошёл к подъезду. Выглянувший из двери господин Баранн оценивающе взглянул на ветку и одобрительно сказал:
— Розга в доме совершенно необходима, иначе дети окончательно отобьются от рук. Они у вас и так слишком шумят.
— Это не розга, а удилище! — отрезал отец и скрылся в квартире.
А господин Баранн поспешил к своему письменному столу, включил компьютер и продолжил писать книгу про Пеэтера. Он описал, как Пеэтера высекли розгами, а заодно высек и других персонажей своей книги. Но господину Баранну показалось, что ужасов всё-таки слишком мало, он придумал ещё одно действующее лицо, маленькую девочку Мийну, и заколотил по клавишам так, что пыль столбом поднялась. Мийну тоже высекли, а вдобавок бросили в тёмный подвал. И только теперь господин Баранн остался доволен.
Отец показал Сийму добытую с таким трудом ветку и сказал:
— Видишь, мальчик, это удилище. Этим мы будем ловить рыбу.
— А спиннинг мы не возьмём? — спросил Сийм. — Стёпин отец всегда ловит рыбу спиннингом.
— Не возьмём, — сказал отец. — Ээ… это в России принято ловить рыбу спиннингом, а у нас в Эстонии не так.
— Пусть не так, — согласился Сийм. — Но и мне нужна удочка. Ведь не будем мы вдвоем ловить на одну удочку! Так не делают!
Отец объяснил, что отдаст удочку Сийму, а себе не возьмёт — пусть сын ловит, а он, отец, вполне удовлетворится ролью наблюдателя; будет слушать птичьи песни и думать думу. Но Сийм с этим не согласился. Сказал, что один рыбу удить не станет, и в конце концов расплакался. Отец и сам расплакался бы, но ему это было не к лицу. Вместо этого он в полном расстройстве чувств вернулся во двор.
Старая карга была на том же месте, искала что-то под деревьями, может быть, грибы. Заметив отца, она осуждающе покачала головой и сжала губы, но когда отец достал из кармана нож и начал пилить ветку, старуха завопила и стала звать полицию.
— Вы враг природы! — орала она на отца. — Только что убил одно дерево, теперь принялся за другое.
— Да, представьте себе, — сказал отец, который, сжав зубы, пилил ветку. — Дома у меня живёт престарелая дама, вроде вас. Я сёк её той розгой, но в конце концов сломал розгу о её спину. Теперь мне нужна новая розга, так как я хочу продолжать бить её.
Старуха опешила. Отец и в самом деле выглядел устрашающе: волосы всклокочены, лоб потный, весь в опилках. Он оторвал ветвь с остервенением, как раб, рвущий свои оковы, и вполголоса, но зло выругался.
Теперь у него было и второе удилище. Он очистил ветку от листьев и дважды взмахнул ею со свистом, будто давал кнута лошади.
— Я позову на помощь сына! — сказала угрожающе старуха.
Отец криво усмехнулся и покинул место происшествия, сшибая удилищем головки одуванчиков.
Дома
— Посмотрим, смогу ли я завтра выйти из дому, — сказал он матери перед тем, как лечь в постель, и провалился в беспокойный сон.
Сийм долго не мог заснуть. Подумать только, завтра он идёт на рыбалку!
34
Проснулись в половине шестого. Отец от возбуждения вспотел, а Сийму каша не лезла в рот; он постоянно убегал в прихожую примерять резиновые сапоги.
Наконец, они двинулись в путь. С собой взяли удочки и ведро — для рыбы. Отец на всякий случай сунул в карман нож. Мало ли что в лесу может произойти.
Утро было туманным, но обещало чудную осеннюю погоду. Отец молча вёл машину, а Сийм с любопытством смотрел в окно, дожидаясь, когда покажется река.
— Скоро ли мы приедём? — спросил он.
— Нет, нам придется ещё немного проехать, — ответил отец. — Так близко от города никакая рыба не водится. Настоящие рыбные места там… в деревне, одним словом.
Несколько минут Сийм молчал, а отец погрузился в глубокое раздумье: куда он, в конце концов, едет? Он был уверен в себе, бесстрашно выехав из города, однако понятия не имел, встретится ли поблизости какая-нибудь река или озеро. Были смутные воспоминания о том, что где-то в этих местах он в молодости купался. Но где именно? Поэтому он озирал окрестности шоссе с интересом и надеждой, как Сийм, но никакого водоёма не замечал.
— Не беда, поедем дальше, — решил отец. — Какая-нибудь речушка да попадётся.
Но они проехали ещё десять минут, потом ещё двадцать, а воды так и не увидели.
— Прямо пустыня! — раздражённо думал отец. А Сийм с заднего сиденья не раз подавал голос:
— Ну когда мы приедем?
— Теперь скоро, через несколько минут будем на месте, — утешил отец и, орлиным взглядом озирая горизонт, попытался выжать оттуда хоть капельку воды. Но увидел только лес и сжатые поля.
— Писать хочу, — заявил Сийм. Отец свернул на лесную дорогу и остановил машину.
Они оба вышли из машины, и отец с наслаждением вдохнул лесной воздух. Что-то здесь показалось ему знакомым. Не сюда ли он когда-то ходил загорать? Да… такая же тропинка вела к узенькой речке, на берегу которой стояла уютная банька. Выходит, они прибыли? Отец навострил уши. В самом деле, он был почти уверен, что слышит шум реки.
— Отсюда пойдём пешком, — сказал он Сийму.
— Мы уже у реки? — заволновался Сийм. — Давай начнём выкапывать червей!
— Ну что же, давай, — согласился отец. Он почему-то с каждым мгновением всё сильнее верил в то, что в нескольких десятках метров отсюда протекает речка. Он поднял с земли камешек, поковырял почву ножом и сразу обнаружил двух жирных дождевых червей, которые попытались спастись бегством, но тщетно. Отец ухватил их за хвосты.