Сирота
Шрифт:
– А лампа? Ведь если ты погибнешь, то…
– Я сделаю еще одну и закопаю ее под березой, что рядом с пепелищем отцовского дома. Если я сгину – просто забери ее покажи кому надо. Там несложно. Пусть просто повторяют.
– А печь?
– Там долго рассказывать. Лучше не связывайтесь. А еще лучше молись за меня. Мне твоя молитва отче очень поможет. Потому и отдаю тебе все, что у меня есть кроме самого необходимого.
Отец Афанасий кивнул. Серьезно и понимающе.
Несмотря на то, что человеком он был в какой-то мере циничным и достаточно умным, как по меркам эпохи. Но за рамки своего века он выпрыгнуть не мог. И был типичным носителем рационально-мистического мышления и насквозь религиозного мировоззрения. Поэтому такую мотивацию Андрейки он и понял, и принял.
Она ведь была в должной мере рациональна. С одной стороны, а с другой – пронизана религиозностью
Там, в XXI веке, когда он готовился к путешествию в прошлое, он не знал в кого именно его забросит судьба. Поэтому готовился больше по общему профилю. Какие-то технологии важные для выживания. Молитвы ходовые. И так далее. Продумать же взаимоотношения со священниками как-то не догадался. Ему просто не приходило в голову, что придется так часто и плотно с ними общаться. Да и стратегии эти очень сильно зависели от такого количества нюансов, что всякое планирование в таких делах попросту теряло смысл. Однако оказавшись тут и получив передышку, он занялся продумыванием стратегии своих отношений с церковью. С правильной подачей себя и своей мотивации так, чтобы у священников не возникало лишних вопросов, а он был для них насквозь понятным прихожанином. С придурью, конечно. Ну а кто без нее? Главное, что понятный и предсказуемый. И верный как царю, так и вере. Что очень важно. Потому что оказываться в рядах оппозиционерах Андрейка не имел ни малейшего желания…
Глава 2
1552 год, 5 ноября, где-то на реке Шат
Андрейка получил достаточно неплохие деньги, продав краску. Даже несмотря на то, что отдал он ее за сущие гроши. Но из этих денег десять рублей он должен был отдать своим холопам. Так что в сухом остатке у него получалось уже не пятьдесят семь, а сорок семь рублей.
Много это или мало?
Хороший мерин стоил четырнадцать-пятнадцать рублей. Если брать заводным еще одного мерина, пусть и сильно хуже, то это все равно меньше девяти-десяти рублей не получится. Итого двадцати пять рублей как с куста. Своим холопам тоже нужно было покупать этих копытных. Хотя бы меринков [35] . В общем – расходы на «волосатые мопеды» были такие, что легко сжирали весь бюджет.
35
Мерин – кастрированный жеребец. Меринок – мелкий кастрированный жеребец. Меринец – совсем мелкий кастрированный жеребец, считай пони. Причем мерин тоже не крупной лошадкой был. Тяжелых пород на Руси в те годы не было. Линейные вывозились из Польши и были доступны только элите. Поэтому речь в этой классификации шла о легких породах с массой тела до 450 кг. Даже аргамаки (ахалтекинцы и прочие подобные породы), стоящие огромных денег, все одно относились к легким породам.
А доспехи? А прочее снаряжение? Ведь те же седла и уздечки тоже откуда-то брать нужно было.
Дорого… все было очень дорого…
Нет, конечно, так-то цены были нормальные и скорее даже скромные. И в той же Франции, без всякого сомнения, они были существенно выше. Просто финансовые возможности поместных дворян выходили, увы, ничтожными. Из-за чего большая их часть находилась в определенной зависимости от более уважаемых людей. Не личной и не открытой, как в том же институте боевых холопов. Но все же. К слову сказать, с этими самыми боевыми холопами тоже все было очень непросто.
Строго говоря боевых холопов было два вида. Первые, природные, представляли собой обычных холопов, то есть, рабов, которых их хозяин вооружил и взял с собой на войну. Вторые, по своей сути были закупами, то есть, должниками. Они заключали договор, предлагая свою службу взамен военного снаряжения [36] . И, отслужив несколько лет, могли уйти со всем этим барахлишком, честно его отработав.
На первый взгляд все просто и бесхитростно. Другой вопрос, что к середине XVI века институт боевых холопов себя практически изжил. Причин было несколько. С одной стороны, русская
36
К середине XVI века был установлен законодательный предел такого займа в 15 рублей.
37
Ситуация по количеству послужильцев (как вольных, так и боевых холопов) варьировалась от региона к региону, но, в целом, была плюс-минус одинаковая. Единицы могли себе позволить одного или более послужильца.
Понятное дело, что состоятельные служивые остались. И они даже иной раз набирали себе послужильцев. Но, в целом, они старались действовать иначе, редко выставляя людей больше нормы. А так как поместья были небольшие, то этой нормой нередко и являлся помещик самолично.
Дальше же начиналось самое интересное.
Развитие института поместного дворянства привело к тому, что появилось много выборных должностей и статусных позиций. В том числе и таких, которые влекли за собой увеличение оклада [38] или иных регулярных денежных поступлений. Поэтому те люди, которые могли себе позволить – старались поддерживать других поместных дворян разными способами. Или подарить оружие там из трофеев, или еще что. Посильно. В отдельных случаях и в послужильцы взять, но это не сильно любили делать, ибо дорого.
38
Оклад в данном случае – денежное довольствие, которое выплачивалось царем поместному дворянину. Зависело от множества вещей и было весьма вариативно. В случае выхода в недолжном снаряжении или недостаточным числом могло заменяться штрафом, а то и изъятием поместья.
Таким образом формировались своего рода кланы, ассоциированные с тем или иным состоятельным поместным дворянином. И чем сильнее был этот клан, тем выше их лидер мог занять положение. Вплоть до московских чинов [39] , что позволяло потихоньку перетягивать своих сторонников поближе к центру, то есть, к кормушкам по-сытнее.
Отец Андрейки принадлежал, как и прочие поместные дворяне, к одному из кланов. И этот клан пытался парню помочь как мог. Денег, чтобы просто купить парню снаряжения, у них не было. После нашествия татар сами концы с концами едва сводили. Поместья-то все в разорении. А вот так, взять послужильцем могли. В одиночку может и не потянули бы, но клан помог бы и скинулся на содержание паренька. И потихоньку одел бы.
39
В те годы существовала практика привлечения выборных из региона для замещения вакантных позиций на московской службе.
Наверное, бы. Во всяком случае теперь этого не узнать.
Поначалу, пока Андрейка еще не понимал, что к чему, он не желал получать статус послужильца. Просто для того, чтобы не портить себе карьеру в дальнейшем. А потом… было уже поздно. И крутится теперь он должен был сам.
Оставалось только придумать – как.
Краску снова принести по весне? Это будет сродни самоубийству. Он ведь сказал священнику о том, что отдал ему все.
Можно было бы, конечно, какой-то иной товар еще принести. Но тогда требовалось для него придумать какую-нибудь реалистичную легенду. Как и для иного снаряжения, которое он планировал изготовить. Например, с разбойников снял. Мало ли с чем и в чем они бродят по округе? Не все же оборванцы. Кто-то мог и ограбить удачно прохожего накануне…
Зачем такие сложности?
Потому что во всей этой истории с поместными дворянами был один очень скользкий момент. Поместный дворянин – это воин, живущий войной и с войны. Во всяком случае в публичном представлении. Да, все всё понимают. И на ведение поместными дворянами каких-то хозяйственных дел или помощь им своим крестьянам в землепашестве закрывали и будут закрывать глаза. Бедность диктует свои правила. Но, и это очень важно, заниматься каким-то иным ремеслом открыто для воина было непозволительно.