Сиротка. Дыхание ветра
Шрифт:
— Не знаю, Симон, — ответила Эрмин, пытаясь побороть зарождающийся страх.
Она замолчала, охваченная тревогой, а в памяти всплыло приятное воспоминание из их детства, когда однажды вечером в полнолуние они с Симоном тайком отправились слушать волчий хор в зимнем безмолвии.
— Они есть хотят! — закричала Киона.
— Так пусть найдут что-нибудь, чем поживиться! — ответил Симон. — В декабре дичи хватает.
Стая ворон перелетела через дорогу, согласно хлопая крыльями. Киона снова громко
— Мимин, давай отдадим им наши сэндвичи, — предложила она. — Это твоя мама их так называет. Сэндвичи! С сыром и маслом, а еще с паштетом.
— Дорогая, главное — сиди и не двигайся. Я не хочу, чтобы ты вывалилась из саней.
Эрмин повернулась так, чтобы следить за волками, Симону поворачиваться было опасно, потому что он стоял на полозьях, широко расставив ноги и уцепившись за дугу саней.
— Они, конечно, не решатся нас догнать, но они у меня за спиной! Ничего страшного, не из-за чего впадать в панику!
Не дожидаясь согласия Эрмин, Киона бросила сэндвичи в снег. Результат оказался действенным: трое волков стали драться между собой за эту нежданно свалившуюся на них манну, а затем быстро проглотили ее. Этого оказалось достаточно, чтобы они остановились.
— Отлично, они повернули назад, — тихо сказал Симон. — Если Онезим следует за нами по пятам, они удерут тотчас, как только заслышат шум мотора.
Эрмин вздохнула с облегчением. Она погладила Киону по голове.
— Вот видишь, эти волки хотели есть, — с хитрым видом сказала Киона. — Теперь они смогут поохотиться на лося.
— Тебе совсем не было страшно? — спросила Эрмин. — А все-таки редко случается, чтобы волки бежали за собачьей упряжкой. Если я расскажу об этом отцу, он мне не поверит. Однако Симон тому свидетель.
— Да, не волнуйся, Мимин, я не буду тебе противоречить! Сегодня вечером расскажу Шарлотте, что меня чуть не съели.
Решив, что лучше всего посмеяться над этим, оба молчали о том, как им было страшно. Киона неотрывно смотрела на Эрмин. В рассеянном свете заснеженного пейзажа золотистые глаза девочки вызывали в памяти глаза волка.
«Бог мой, какую шутку сыграла с нами судьба, послав миру такого незаурядного маленького человечка! — недоумевала Эрмин. — Унаследовав что-то от своего прадедушки-шамана, а что-то от своей прабабушки-колдуньи, Киона являет собой живую загадку. Возможно, сестра Аполлония была права, сказав, что лучше было бы вверить ее какому-нибудь религиозному учреждению».
Но она тут же упрекнула себя за эту мысль. Кроме того, Тала никогда не согласится расстаться с дочерью, а тем более навязать ей такую судьбу.
— Я вижу колокольню церкви Нотр-Дам! — во все горло закричал Симон. — Скоро будем на месте.
Город, уже ярко освещенный,
— Вот оно, Рождество! Рождество! — повторяла она, дрожа от нетерпения.
Этим вечером она споет от всей души для тех, кого любит, для тех, кто придет отпраздновать Рождество Христово.
— Я уверена, что моя елка по-прежнему такая же красивая, — ликовала Киона. — Я так счастлива, Мимин, да, я счастлива!
Эрмин рассеянно согласилась. Она спешила в маленький дом на авеню Сент-Анжель, ей хотелось согреться в окружении своих детей. Чтобы не печалиться попусту, она заставила свое сердце на время смириться с невыносимым для нее отсутствием Тошана, а также не оставляла смутную надежду, что встретит в церкви Овида. И от этой надежды она не могла полностью отрешиться, несмотря на свое решение больше с ним не общаться.
Глава 11
Праздничный вечер
Услышав лай собак, Тала настежь распахнула двери. Эрмин помахала ей рукой, а Киона спрыгнула с саней и кинулась в объятия матери.
— Вот и мы! — воскликнула молодая женщина. — Тала, ты просто совершила подвиг. Заставить меня покинуть Валь-Жальбер накануне Рождества! Дети скоро будут. Их привезет на грузовичке наш сосед Онезим. Нам было не так-то просто тронуться с места.
— Входи скорее, дочка, — ответила индианка. — Добро пожаловать, Симон! Отныне будем друзьями. Хотите горячего кофе?
— Очень любезно с вашей стороны, но я тороплюсь, — заявил он. — Обещал родителям и невесте скоро вернуться. Да и собакам надо поразмяться. С этого дня и до конца зимы у Эрмин будет образцовая упряжка для гонок.
Молодая женщина взяла корзинку и кожаный чехол с вечерним нарядом. Она поцеловала Симона в щеку.
— До свидания и еще раз спасибо, что довез. Я позвоню с почты и сообщу маме, когда соберусь возвращаться.
Эрмин отметила спокойствие Талы и ее сияющую улыбку. Прекрасная индианка совсем не походила на женщину, которая только что встретилась лицом к лицу с врагами, после таинственного путешествия.
— Дай я тебя обниму, — сказала она невестке. — С тех пор как мы с тобой познакомились, я усвоила манеры белых людей.
Свекровь нежно обняла ее, что приятно удивило Эрмин.
— Тала, как я рада, что мы приехали! — с улыбкой сказала она.
— Я тоже рада, я с нетерпением ждала вас, — откликнулась та.