Системный сбой
Шрифт:
Валеев попутно рассказывал, что в пансионате организовано пятиразовое питание; в том числе диетическое, с дополнительной выдачей в девять вечера кисломолочных продуктов.
Скороходов не преминул перебить; принялся упорно перечислять всех поставщиков продуктов буквально по именам.
«И как только запомнил?» – подивилась Екатерина Владимировна.
Затем посетили актовый зал, компьютерный класс и комнату социально-трудовой адаптации. Дети, встречавшиеся на пути, привыкли к посетителям, отвлекались на растянувшуюся по коридорам процессию всё реже, целиком утонув в повседневном распорядке.
Только сейчас Ратникова попросилась в одно из
«Никак имеет за плечами психологическое образование, – подумала Зотова. – Выждала время, необходимое для адаптации детей к незнакомым посетителям, и лишь по прошествии его, перешла к активным действиям. Разумно. Особенно, если учесть, где именно ты находишься».
В комнате на четверых человек было комфортно и даже уютно. Одежда аккуратно сложена, рассортирована по полочкам и ящичкам шкафов. На прикроватных тумбочках – книжки, тетрадки, письменные принадлежности. Кровати застелены, чувствуется запах освежителя воздуха, по-домашнему поскрипывает под ногами пол.
Ратникова откинула прозрачную шторку, выглянула в окно.
– Красивый вид, – сказала она, подбирая с подоконника позабытого плюшевого мишку. – А как распределяются игрушки?
– Видите ли... – попытался взять быка за рога Скороходов.
– Анатолий Иванович, я не к вам обращаюсь, – улыбнулась Ратникова, усаживая мишку-беглеца на ближнюю кровать. – Да, ваши спонсоры молодцы, раз в столь непростые времена безвозмездно оказывают помощь, но речь сейчас не о них. Александр Валентинович, что вы скажете?
Валеев замялся; ну а кто бы на его месте не растерялся? Понятно, что никто не выдаёт игрушки в руки. Дети сами их находят. Не совсем так, как это только что проделала Ратникова – иначе... Но суть вопроса даже не в этом. Дети на личном опыте учатся правилам жизни в обществе: тебе могут что-то уступить, что-то подарить или просто отобрать. Глядя друг на друга, дети видят, какие эмоции возникают у их товарищей, в зависимости от обстоятельств. Они учатся отличать хорошее от плохого. Добро от зла. Перенимают искусство сопереживания и добродетели, и Зотова не раз и не два видела, как дети делятся игрушками. Да, в глазах, естественно, слёзы, но принцип «наигрался сам, позволь поиграть товарищу», – здесь всегда налицо. И, наверное, так правильно. Это закрепляет социальную адаптацию, а в человеческом обществе, без последней – никак не выжить. Точнее выжить, конечно, можно, но какие душевные раны будут при этом нанесены неприспособленному индивиду, остается только гадать. Как и о том, какие будут последствия...
Екатерина Владимировна не проронила ни слова; а Ратникова всего лишь заглянула в глаза заместителя по СУВР и трогательно улыбнулась. Она всё поняла. На каком-то запредельном энергетическом уровне их мысли всё же столкнулись, породив реальные эмоции, от которых сделалось тепло в груди.
В медицинском блоке их встретила Татьяна Владимировна. Рассказала о методах лечения пациентов, привела статистику детей, состояние которых неизменно улучшается благодаря процедурам. Конечно, процент не ахти какой, но нужно быть реалистом: в условиях современной медицины излечить всех – невозможно. Да и заболевания у некоторых детей такие, что трудно вдаваться в подробности. Потому что в сознании неподготовленного, или чересчур впечатлительного человека, может запросто нарисоваться мрачная картина безысходности.
Ратникова кивнула: да, так всё на сегодняшний день и обстоит; жаль, на горизонте не предвидится изменений, но нужно не отчаиваться,
– Галина Петровна рассказала мне про девочку с апаллический синдромом...
Сазонова кивнула.
– Светлана Фёдорова. От девочки отказались родители.
– Да-да, конечно, – сказала Ситникова. – Это просто какой-то кошмар – в голове не укладывается! Родители девочки не плохие люди, просто это бесконечное ожидание... Ожидание непонятно чего – оно может запросто подкосить кого угодно.
– Но не настолько же! – заметил Скороходов. – У всех поступков есть определённый предел, выходить за который цивилизованный, здравомыслящий человек попросту не имеет права. А тут взять и так просто отказаться от родной дочери. Уму непостижимо.
– Анатолий Иванович, – вздохнула Ситникова. – Да, поступок скверный. Но... поймите меня правильно: любому здравомыслящему индивиду свойственно абстрагироваться от реальных проблем. Просто так устроено сознание человека. А как именно оно устроено – доподлинно неизвестно. Это миллиарды нейронов, одновременно обменивающиеся друг с другом информацией. И если хотя бы один из синапсов замедляется, отставая от общего информативного потока, как правило, происходит необдуманный поступок, который стороннему наблюдателю, кажется нелогичным и, зачастую, бесчеловечным.
– Спасибо за познавательную лекцию, Татьяна Владимировна, но я всё равно не понимаю, как можно решиться на подобный шаг, – Скороходов остался непреклонен.
– А вы просто представьте себя на месте родителей девочки, – тихо сказала Зотова. – Никаких обнадёживающих слов, ничего конкретного, только страх неопределённости, ведь, скорее всего, девочка так и не очнётся.
– Я бы хотела взглянуть на Светлану, – решительно заявила Ратникова. – Это ведь возможно?
– Да-да, конечно, – Ситникова поднялась из-за стола. – Ступайте за мной.
Они вышли в ярко-освещённый коридор, в конце которого были расположены боксы для тяжело больных.
«Этакие камеры смертников, где в стены навечно въелись боль и страдания. Там даже воздух пахнет как-то иначе... Там пахнет смертью», – Зотова испугалась таких мыслей; они были совершенно несвойственны ей. Несвойственны месту, где проживает много детей.
– А что это за синдром? – спросила Ратникова, между делом. – Хотя бы в двух словах.
– Апаллический синдром, или как его ещё называют, «бодрствующая кома», – комплекс психоневрологических расстройств, проявляющийся как полная утрата познавательных, при сохранности основных вегетативных функций головного мозга, – Ситникова обернулась на ходу. – При нём происходит утрата функций коры обеих полушарий, при этом, преимущественно, поражаются медиобазальные отделы лобных и височных областей. Получается человек-растение.
– Боже мой... – Ратникова была поражена столь детальным ответом. – А что является первопричиной? Откуда эта дрянь берётся?
Зотову поразила интонация Тамары Владимировны.
«Откуда эта дрянь берётся? А ведь старушка имеет в виду отнюдь не болезнь. Что-то другое. Но что именно?..»
– Этот синдром, – продолжала рассказывать Ситникова, – может возникнуть в результате черепно-мозговых травм, реанимационных мероприятий, после вирусных энцефалитов. Он может также развиваться медленно (в течение нескольким месяцев или лет) на заключительной стадии медленных инфекций, таких как корь, краснуха, герпес.