Сияние лилии

Геярова Ная

Я густо покраснела. И верно, леди Бретт говорила. И как я могла забыть.

— Вы изначально все знали? И эти древние книги о демонах и мою родословную. Все это было у вас?

Леди Гельннана посмотрела на меня из под оправы очков. Глаза её темные были слишком спокойны и холодны. И это взбесило. Она знала! Знала и сидела своей коморке! Не вмешивалась!

— Да впрочем какая разница! — выплюнула ей в лицо с ярость. — Я все узнала и все решила. Ректора отпустили. Убийцу нашли!

Леди Бретт криво усмехнулась.

— Маленький глупый суккуб, — и отчего мне казалось, что в голосе её сквозит презрение. —

Тебе только кажется, что все решилось. На самом деле, ты даже не представляешь насколько все запуталось…

— Неправда! — выкрикнула я ей в лицо.

Она поморщилась.

— Знаешь, в чем еще проблема суккубов? Они никогда никого не слушают. И наступают сугубо только на собственные грабли, еще лучше дважды на одни и те же… — она отстранилась от меня. — Что ж… Я искренне надеюсь, что я, и правда, ошибаюсь… Вот только не подскажешь?.. – глаза её сузились. — Советника Гэйли поймали? Нет… — у неё исказилось лицо. — И куда же мог подеваться советник? Куда же мог пойти тот, кто способен повелевать и подчинять себе демонов?

Мертвые глаза пронзали меня. И мне уже казалось, что сам взгляд пробирается под кожу и оттуда шепчет назойливо и противно.

«Куда? Куда?»

— К демонам… — прошептала я.

Она улыбнулась.

— А кстати, не подскажешь, где твоя подруга, полугоблин? Как её там?.. Влюбленная в высшего опального демона?

— Тара? — у меня руки похолодели.

— Точно, Тара… Вьятт. Милая девчонка… — Гельннана отвернулась и пошла по коридору. Но до меня очень хорошо долетели её слова. — Как думаешь, что сильнее большая любовь или большая дружба?.. В последнюю, в вашем случае, я верю меньше всего, — силуэт её пропал в стене коридора. А я стояла и с замершим сердцем смотрела на то самое место, где стояла секунду назад леди Брэтт. А потом развернулась и бегом бросилась в свою комнату.

Распахнула дверь и так и застыла.

Пуста.

Аккуратно заправленная кровать Тара, с оставленной на ней книгой. Я распахнула шкаф. Ровный ряд черных кофточек и черных штанов. Окинула комнату быстрым взглядом. Так и есть, все на месте, кроме её меча. А это значит, Тара после нашей встречи в кабинете тренера Треша больше не возвращалась в комнату. Я громко всхлипнула. Нужно найти в себе силы и пойти в кабинет тренера. Но отчего мне так страшно? Меня трясет от того, что я могу там увидеть… мертвую Тару. Или… слова леди Брэтт так и звенели в голове. «Что сильнее, большая любовь или большая дружба?» Что она хотела сказать? Могла ли Тара выжить и… Уйти с Трешем? Я головой покачала. Нет, Вьятт не могла меня бросить. А если она и не бросала. Если она лежит там, в кабинете Треша? Возможно раненая, не в состоянии встать и позвать на помощь.

Я уверенно направилась к двери, намереваясь отправиться в крыло магистров. И чуть не была сбита внезапно открывшейся дверью. Успела отскочить. В комнату вошел ректор Кейн… Или как его настоящее имя? Эрик. Эрик Крэйк. Непривычно для уха.

Я отступила.

Ректор прошел по комнат. Устало опустился на стул у стола, поправил черный плащ. Я смотрела на него, на осунувшееся лицо, на бледную кожу. И только глаза его живые, черные как бездна. Он скользнул по мне взглядом.

— Удивлены моим внезапным посещением?

Я кивнула не зная, что ответить. Он лишь чуть усмехнулся.

—

Я должен вас поблагодарить…

— Не стоит, — выдавила я.

— Стоит, — проговорил он и выдохнул. — И то, что я собираюсь вам открыть, пожалуй, будет моей благодарность… Хотя… Я не уверен стоит ли говорить о том сейчас. Сможете ли вы принять это.

Я прошла к окну. Облокотилась о подоконник.

— Вы говорите загадками лорд… — снова запнулась на имени. — Крэйк.

Он болезненно поморщился.

— Вы теперь знаете кто я. Но так и не поняли кто вы сами. И советник с правителем тоже не увидели. И это лучшее в вашем случае. Такие знания опасны. Не знаю для вас или для нас… В любом случае вы должны узнать.

— Да говорите уже, — не выдержала я.

Он сунул руку в карман плаща.

— Знаете, Найли, я поражаюсь вашему безрассудству. Но, возможно, именно оно и спасает вас, — он вытащил руку. В ней была пустая колбочка. Ректор открыл колпачок. — Вы никого не хотите мне вернуть?

Дымок у меня в кармане заелозил. Я покраснела. Осторожно вытащила его. Мне показалось, что он тяжело вздохнул. И медленно поплыл к колбочке. Сунулся в неё и скрутился горестно спиралькой. Ректор закупорил колбочку.

— Остальных мне вернули едва я вошел в кабинет. Древние духи, на попечительство которых Баз оставил их, знают насколько опасны они могут быть, — он покрутил колбочку в руках. — Вы знаете, кто это?

Я знала. Но говорить об этом ректору не спешила и ответила осторожно.

— Дымки!

— Совершеннейшее безрассудство, — задумчиво проговорил канцлер. — Эти дымки, как вы изволили их назвать, полошённые проклятием. Те, кто не смог сдержать свою силу. Чистейшие проклятия в их естественном виде. Во что это…

Я сдержала ухмылку. Это я и без вас лорд ректор уже знаю.

— Они подчинились вам, Найли… — медленно продолжил Крэйк. — Они слушаются вас. Готовы за вас в бой идти. Защищать…

У меня ухмылка с лица стерлась.

— Разве это плохо? — спросила настороженно.

— Это не плохо, — ректор на меня взгляд поднял. — Вы, и правда, не понимаете?

Я плечами пожала.

У лорда Крэйка на лице отобразилась тоскливая ирония.

— Видите, как бывает, леди Найли. Кто-то ищет сокрытое, а оно оказывается на самой поверхности. Перед самыми глазами.

— Что вы хотите сказать? — у меня голос сел. И руки задрожали.

Лорд Эрик, сунул колбочку с проклятием в карман, поднялся. Подошел ко мне и заглянул в глаза.

— Вы истинная наследница Алана Ригана, темного мага и алхимика. Вы демон, высший демон, леди Риган, которому подчинились сильнейшие проклятые, — говорил он медленно и таким глухим шепотом, что меня трясти начало. Я вдруг отчаянно захотела закричать: Не говорите, не нужно. Я не хочу знать! Но он уверенно продолжал. То, о чем я уже сама начала догадываться, по его тону, по разом вспыхнувшей во мне силе, клубившейся внутри и отвечавшей сильными ударами в сердце при каждом слове ректора, будто соглашаясь. — Я не знаю, как ваш отец это сделал. Но, это вы тот артефакт, который так искал советник. Это вы выиграли войну. За вами пошли живые и мертвые. Ваш голос остановил кровопролитную бойню и сделал Киллиана правителем. Вы сами и есть мощнейший артефакт, Сияние лилии — способный созидать и разрушать.