Сияющие высоты
Шрифт:
Лежа в темноте, Ватт не сдержал улыбки.
– Чем больше времени ты сидишь у меня в мозгу, тем больше моей индивидуальности приобретаешь, – задумчиво протянул он.
– Да. Осмелюсь сказать, что знаю тебя лучше, чем ты сам.
«Мурашки по коже», – с иронией подумал Ватт.
– Надя? – произнес он, погружаясь в дрему. – Пожалуйста, больше не выключайся в присутствии Леды, какие бы команды я ни давал в прошлом. Мне нужна твоя помощь.
– Хорошо, – согласилась Надя.
Райлин
Райлин
Следуя инструкциям на планшете, Райлин миновала огромную колокольню, сделанную из песчаника, и сверкающую статую основателя школы, чья голова величаво следила за ее перемещениями. Свернув налево возле спортивного комплекса, Райлин направилась в крыло искусств. Прошла мимо мрачного алтаря в честь Эрис, стоявшего в углу, – он был полон свечей, инстафото и записок от студентов, которые, наверное, и не знали-то ее толком.
Райлин стало не по себе. Она видела смерть Эрис и, по сути, заняла здесь ее место – благодаря стипендии в ее честь. Здесь Райлин являлась своего рода живым напоминанием об Эрис.
Райлин толкнула дверь в класс искусств номер сто пять, и к ней повернулся десяток учащихся – в основном девчонок. Она растерянно застыла на пороге:
– Это класс голографии?
На стенах были установлены темные зрительные экраны, а на полу лежал бархатистый угольно-черный ковролин.
– Так и есть, – отозвалась Леда Коул с заднего ряда возле единственного свободного места.
– Спасибо.
Сердце Райлин сжалось. Она села за пустовавшую парту, размышляя, во что ввязалась. Достала школьный планшет и, чувствуя на себе взгляд Леды, нарисовала в заметках пару глупых картинок.
Та вынула из сумки синий конус – звукоглушитель с каллиграфической надписью «Lux et Veritas» [5] . «Надо раздобыть такой для Люкс», – с сарказмом подумала Райлин. Должно быть, Леда обзаводится самыми последними примочками из университетского книжного магазина.
5
«Свет и истина» (лат.). (Примеч. перев.)
Девушка включила глушитель, и звуки в комнате стихли – прибор менял звуковые волны так, что создавался своеобразный пузырь тишины.
– Как ты сюда попала? – резко сказала Леда.
– Мы, кажется, это уже проходили. Теперь я учусь в твоей школе, забыла?
– Сама посмотри. Здесь только выпускной класс. – Леда махнула рукой в сторону других девушек. – В школе это самый популярный курс по выбору, в листе ожидания – девяносто человек. Я здесь только потому, что они оставляют несколько мест для одиннадцатиклассников, а я написала лучшее эссе. – Она вцепилась в край столешницы,
– Я правда ничего не знаю, – проговорила Райлин. – Мне просто поставили этот предмет в расписание. Он появился у меня на днях, вот я и пришла.
Она протянула Леде планшет, где значилось: «Углубленное изучение голографии, руководитель – Ксэйн Радимаджи».
– Ватт! – выдохнула Леда, словно выругалась.
– Что?
Может, Райлин не расслышала? Ведь так зовут того парня с крыши, который тоже ездил с ними в полицию?
– Не бери в голову. – Леда вздохнула. – Просто не путайся у меня под ногами, ясно? Я рассчитываю на хорошие рекомендации.
– В Йель? – сухо спросила Райлин, поглядывая на глушитель.
– Там учился Шэйн, – фыркнула Леда. При виде растерянности во взгляде Райлин она снова вздохнула. – Вот же, Шэйн Радимаджи. Он ведет этот предмет! Его имя прямо у тебя в планшете.
Леда сердито постучала по экрану и с недоверием уставилась на Райлин.
– А… – Та сперва не поняла, о ком говорила Леда, поскольку прочла имя преподавателя как «Ксэйн», не зная, как оно правильно произносится. – И кто он?
– Режиссер, три раза получивший премию «Оскар»! – воскликнула Леда.
Райлин посмотрела на нее без всяких эмоций.
– Ты что, не видела «Метрополис»? Или «Пустые небеса»? Он ведет этот предмет лишь по пятницам, а оставшуюся неделю работает над фильмами.
Райлин пожала плечами:
– Кажется, в последний раз я смотрела какой-то голомультик. Похоже, все названные тобой фильмы очень скучные.
– Бог ты мой! Ты впустую потратишь здесь время.
Леда сунула звукоглушитель в сумку и отвернулась от Райлин. Как раз в этот момент дверь распахнулась. Все, затаив дыхание, подались вперед. И тут Райлин поняла, почему в классе в основном девушки: в аудиторию вошел невероятно привлекательный молодой человек.
Высокий, почти одного с ними возраста – наверное, чуть за двадцать, – с темно-оливковой кожей и растрепанными черными кудрями. Другие преподаватели носили галстуки и блейзеры, но он полностью пренебрегал дресс-кодом: на нем была тонкая белая футболка, куртка с многочисленными молниями и узкие джинсы.
Райлин осмотрелась по сторонам и поняла, что лишь они с Ледой не попали под его чары.
– Простите за опоздание. Я только что с Петли из Лондона, – пояснил парень. – Насколько вы знаете, я приступил там к новому проекту.
– Про королевских особ? – выдохнула девушка в переднем ряду.
Преподаватель повернулся. Школьница занервничала, но Шэйн одарил ее лукавой улыбкой, и она расслабилась.
– Мне не следует говорить об этом, но да, фильм будет о последней английской королеве. Немного романтичнее остальных моих работ.
Это объявление породило волну ахов и вздохов.
– А теперь, Ливия, поскольку ты вызвалась первой, расскажи, пожалуйста, что мы обсуждали на прошлом занятии касательно сэра Джареда Сана?