Сияющие высоты
Шрифт:
«Имя!» – крикнула Надя.
– Ватзан Бакради, – представился он, протягивая руку.
Вивиан ответила на рукопожатие.
– Ватзан Бакради, – повторила она, устремляя взгляд внутрь.
Ватт понял, что профессор просматривает на линзах его досье. Моргнув, женщина снова сосредоточилась на нем:
– Вижу, вы участвовали в летней программе юных инженеров, по стипендии. И повторно вас не пригласили.
Ватт вздрогнул. Он знал, почему его не позвали, – преподавательница поймала его на создании нелегального квантового
Надя вывела на линзы информацию по Вивиан, но это мало чем помогло: Ватт узнал лишь, что она выросла в Огайо, изучала психологию и имеет диплом бакалавра.
Профессор ждала от него ответа.
– Та программа была четыре года назад. С тех пор я многому научился и хотел бы вам это доказать.
Вивиан склонила голову набок, принимая от кого-то импульс-вызов.
– Я разговариваю со студентом, – сказала она своему собеседнику, возможно ассистенту. – Знаю, знаю. Секундочку.
Когда она завела за ухо прядь волос, Ватт заметил на ее запястье дорогой наручный компьютер из платины. Что же она на самом деле думала о Ватте, спустившись на двести сороковой этаж на собрание, пусть и специализированной школы? Неудивительно, что она спешила уйти отсюда.
– Мистер Бакради, почему вы выбрали МТИ?
Надя высветила основные принципы института и текст их миссии, но Ватт не хотел выдавать заготовленный ответ.
– Из-за микросистем. Я хочу работать с квантами, – дерзко ответил он.
– Вот как. – Профессор оценивающе взглянула на него, и Ватт понял, что сумел ее заинтересовать. – На эту программу, знаете ли, претендуют тысячи абитуриентов, но попадают лишь двое за год.
– Знаю. Но это очень важно для меня.
«Мой единственный шанс», – подумал Ватт, адресуя Вивиан свою самую очаровательную улыбку: такими он обольщал девушек во время их с Дереком совместных приключений.
Профессор чуть смягчилась:
– Вы когда-нибудь видели кванты? Знаете, насколько они мощные?
«В данной ситуации лучше солгать», – предложила Надя, но Ватт предпочел уклониться от прямого ответа.
– Знаю, что их осталось немного, – сказал он.
Кванты были в НАСА и Пентагоне. Ватт подозревал и о существовании нелегальных и незарегистрированных квантов – таких как Надя, – но правительство вряд ли призналось бы в таком.
– Мне кажется, их должно быть больше. Есть много мест, где очень бы пригодился квантовый компьютер.
«Например, у тебя в голове? Ватт, включи мозг», – одернула его Надя, но он не слушал.
– Сейчас мы нуждаемся в них больше, чем когда-либо. Можно провести революцию в мировом сельском хозяйстве, искоренить бедность, можно избежать непоправимых катастроф, терраформировать Марс…
Собственный голос громко звучал у Ватта в ушах. Он понял, что Вивиан настороженно смотрит на него, и затих.
– Ваши слова сродни лозунгам писателей-фантастов прошлого
– Я считаю, – Ватт нервно сглотнул, – что катастрофы две тысячи девяносто третьего года с участием искусственного интеллекта можно было избежать. Он не виноват. Систему безопасности кванта установили ненадежно, проблема в программировании ядра…
Когда кванты были легальными, их всех программировали с основополагающим условием: квант не мог совершить какое-либо действие во вред человеку, невзирая на другие команды.
– Он? – удивленно повторила Вивиан.
Ватт запоздало понял, что говорил о компьютере как о человеке и замолчал. Профессор вздохнула:
– Должна признаться, буду с нетерпением ждать возможности лично просмотреть вашу заявку.
Она вышла за порог школы и села в ожидавший ее ховер.
«Надя, и что нам теперь делать?» – подумал Ватт в надежде, что у нее найдется блестящее решение: она подмечала детали, которые мог упустить он.
«Ты можешь сделать только одно, – ответила Надя, – написать самое сногсшибательное сочинение, которое Вивиан Марш когда-либо читала».
– Вот ты где, – выдохнула Синтия, когда Ватт приблизился к их шкафчику.
На самом деле он принадлежал Синтии. Ячейка Ватта находилась в конце по коридору в крыле искусств, но поскольку он никогда не ходил в том направлении и не носил с собой много вещей, то привык пользоваться шкафчиком Синтии.
Дерек, его лучший друг, уже стоял здесь с хмурым видом:
– Дружище, что случилось? Синтия сказала, ты сбежал с собрания?
– Я хотел поговорить с представительницей приемной комиссии МТИ, пока она не ушла.
– И что ты ей сказал? – спросила Синтия.
Дерек покачал головой и пробормотал что-то вроде: «Можно было догадаться».
– Не уверен, что все прошло гладко, – вздохнул Ватт.
Синтия сочувственно посмотрела на него:
– Мне жаль.
– Что ж, зато твои шансы увеличатся, если я провалюсь, – ехидно проговорил Ватт.
Он всегда прибегал к сарказму в целях самозащиты.
– У меня бы и мысли такой не возникло, – с обиженным видом ответила Синтия. – Я надеялась, что мы оба поступим в МТИ. Здорово оказаться так далеко от дома с кем-то знакомым…
– А я буду приезжать и доставать вас! – жизнерадостно сказал Дерек, обнимая их за плечи.
– Классная идея, – неуверенно сказал Ватт, глянув на Синтию.
Он и понятия не имел, что у них одна мечта. В самом деле – здорово вместе идти на занятия по припорошенному листьями студенческому городку, работать по ночам в лаборатории, обедать в огромной сводчатой столовой, которую Ватт видел по Инету.
Но что делать, если пройдет только один из них?
«Все будет хорошо», – заверил себя Ватт. Но интуиция подсказывала: и эта сторона его жизни не столь радужна.