Скандал
Шрифт:
В столь щекотливом деле Дуглас мог положиться на одного-единственного человека на всем белом свете - на своего брата Дэниела. Дуглас взял с него клятву, что об их договоренности не узнает ни одна живая душа, и особенно жена Дэниела. Тот с неохотой согласился держать язык за зубами.
В пятницу днем, в редакции "Санди Трибьюн" царило обычное оживление, предшествовавшее дню выпуска газеты в свет. В хорошую неделю Джорджина могла позволить себе выбирать между несколькими потенциальными "бомбами", молясь, чтобы соперничающее издание не опубликовало такой
Некоторые журналисты привычно характеризуют процесс превращения заурядной статьи в "бомбу" словами "как сделать из дерьма конфетку". Другие именовали его не иначе как "трюкачеством". Как бы то ни было, на этой неделе журналистам "Санди" пригодились бы любые трюки, ибо выбор у Джорджины был крайне небогат. Либо:
ЧЕРИ МЕРСИ
УДАЕТСЯ СПАСТИ
УМИРАЮЩЕГО РЕБЕНКА
либо:
СУПРУГА ХИВСА
ТАЙКОМ ВСТРЕЧАЕТСЯ
С ЗЕЛЕНЫМ ЮНЦОМ
– В последнее время Чери только и делает, что дежурит у постели смертельно больных, - проворчал Майк.
– Это уже всем оскомину набило. Она пытается стать новой принцессой Дианой, но вот только, стоит ли?
– Майк целую неделю занимался расследованием истории с женой Хивса, о похождениях которой ему рассказал один из молодых репортеров.
– Беда в том, Майк, что Хивс не относится к числу лиц, которыми живо интересуются наши читатели, - заметила Джорджина.
– Мы поместим этот материал на второй и третьей полосах. А фотографии миссис Хивс и её молокососа будут лучше смотреться в цвете на третьей полосе.
– Стив, - обратилась она к своему секретарю.
– Позови Дейва с Питом. Пора заняться первой полосой.
Обе имеющиеся "бомбы" были крайне не по душе Джорджине, и она втайне продолжила питать надежду, что завтра им удастся набрести на нечто стоящее и в самый последний миг опубликовать настоящую "бомбу".
Она уже заканчивала разрабатывать макет первой полосы с Дейвом и Питом, когда в кабинет вновь вошел Майк.
– Джорджи, мне нужно переговорить с тобой с глазу на глаз, - сказал он. Он дождался, пока они с Джорджиной остались одни, и только тогда заговорил снова.
– У нас очередная утечка. Только что мне позвонил Джон Аллен из агентства "Ньюслинк" и спросил, что именно мы собираемся давать про Хивса. По его словам, ему позвонил кто-то из "Мейл он Санди".
– Но откуда, черт побери, им известно, над чем мы работаем? взорвалась Джорджина.
– Не прошло и часа с тех пор, как мы ввели статью в компьютер.
Им давно уже было очевидно, что в редакции завелся шпион. В последнее время не проходило и недели, чтобы любые ударные материалы, над которыми трудились журналисты "Санди", не появлялись либо в субботнем выпуске "Сан", либо в "Ньюс оф зе уорлд". Никогда прежде подобных утечек у них не наблюдалось.
– Мне нужен полный список всех, кто работал сегодня в нашей редакции, - процедила Джорджина.
– И ещё я хочу знать фамилии всех сотрудников, в руки
После ухода Майка, Джорджина вывала к себе начальника службы безопасности.
– Скажите, если ли способ проконтролировать телефонные звонки, исходящие из "Санди Трибьюн"?
– спросила она.
– А также - входящие. Я хочу знать, звонил ли кто-нибудь сегодня в офис "Мейл он Санди".
– Это очень просто, - ответил начальник службы безопасности.
– Все входящие и исходящие звонки мы записываем на магнитофон. Я могу проверить по компьютеру. Вас интересует какой-нибудь конкретный номер, или хотя бы первых три цифры? Тогда поиск займет меньше времени.
Джорджина не верила собственным ушам. В службу безопасности она обратилась просто так, для очистки совести; ей и в голову не приходило, что это может привести к конкретному результату.
– Вы всерьез утверждаете, что все входящие и исходящие звонки "Трибьюн" фиксируются на пленке?
– переспросила она.
– Да, мы всегда так поступаем. Мне казалось, что все главные редакторы в курсе дела.
– В голосе начальника службы безопасности прозвучало недоумение.
– Это самая обычная мера предосторожности.
А ведь это наверняка противозаконно, подумала Джорджина после его ухода. Господи, меня прослушивают со всех сторон. И Шарон, и собственная компания. И все мои звонки записаны на магнитофонную ленту.
Воскресным утром Джорджина валилась с ног от усталости. Накануне она настолько переутомилась, что была не в состоянии встречаться с Белиндой, и дело кончилось привычной ссорой из-за того, что работу Джорджина ставила впереди личных отношений. Обе женщины, ссорясь, загорались как порох, но и отходили столь же быстро.
Отказ Джорджины оставлять её на всю ночь, мотивированный слежкой, которую установила за ней Шарон, Белинда восприняла с крайним возмущением.
– Это просто ерунда какая-то!
– кипела она.
– Мало того, что мы почти не видимся из-за твоей работы, так теперь мы даже спать вместе не можем!
Джорджина утешала её как могла.
– Потерпи, милая, это не надолго, будет и на нашей улице праздник. В том, что мы с тобой встречаемся, нет ничего страшного. Для всех мы просто подруги и можем общаться столько, сколько нам вздумается. Ничего доказать они не могут. Иное дело, если ты будешь оставаться у меня на всю ночь - это уже косвенная улика.
В глубине души Джорджина даже была рада, что их вынудили встречаться реже. Да, она всем сердцем любила Белинду, прикипела к ней, однако порой душу её подтачивал червь сомнения. Джорджина не была уверена, что её удел любить именно женщину.
В десять утра, когда нагрянула Белинда с пакетом свежевыпеченных круассанов и большущей бутылью апельсинового сока, Джорджина ещё нежилась в постели. Белинда приготовила кофе, нагрузила разной снедью поднос и, прихватив газеты, направилась в спальню.