Скандальная дуэль

Мактавиш Дон

Его руки блуждали по ее груди. Когда следом двинулись его губы, ее лоно обдало жаром. Его отвердевшее мужское естество, пульсируя, давило ей на живот. Саймон сейчас был совсем не тот, что в свадебную ночь. Этот Саймон не сдерживался. Он вошел в нее. Их слияние походило на мощный поток, способный уничтожить ее.

Дженна услышала собственный хриплый задыхающийся голос, выкрикнувший его имя. Гортанный стон Саймона эхом отдавался в ее душе, а тело выгибалось навстречу. Вся решимость растаяла от жара его поцелуев, в огне его страсти. Ничто не имело значения, лишь эти губы, эти руки, это сильное тело,

обещавшее неземное блаженство.

Внезапно он повернулся, не выпуская Дженну из объятий, и спустил с плеч ее ночную рубашку, открывая грудь. Он взял ее в свои ладони, поглаживая большими пальцами твердые соски, потом снова перекатил на спину, входя все глубже.

На сей раз не было боли, только восхитительные волны опаляющих ощущений пронизывали ее живот и бедра. Не было никакой потребности в вине. Страсть дурманила сильнее вина, и голова пошла кругом. Их безумное плотское слияние было почти отчаянным – так осужденный на смерть набрасывается на последнюю трапезу. Сама того не сознавая, Дженна снова и снова выкрикивала его имя, пока жадные губы Саймона не положили этому конец. Его шелковистый язык погрузился в теплые глубины ее рта. Его страсть была ощутима, жажда ошеломляюща. В его сильных объятиях и властных поцелуях не было ни капли сдержанности. Как и поцелуи в саду Мурхейвен-Мэнора, они оставят следы на ее губах шее, набухшей груди, в ее душе.

Саймон не проронил ни слова. Только его стоны да хриплое дыхание нарушали тишину. Дженна не могла поймать его взгляд из-под опущенных ресниц, но знала, что говорят ему ее глаза: «Саймон, я не хочу, чтобы наш брак распался, я не перенесу расставания с тобой теперь, после…»

Мысли путались от экстаза. Саймон, должно быть, почувствовал это. Притянув ее ближе, он уронил голову ей на плечо, полностью заполняя ее собой.

Его лоб покрылся испариной. Саймон медленно перевел дух, хотя его сердце все еще неистово стучало. Потом отстранился и с болезненной тщательностью поправил ее ночную рубашку – так, сделав ей предложение, он поправлял ее амазонку. Дженне казалось, что это было целую вечность назад. Она едва верила, что прошло лишь несколько недель с тех пор, как Саймон привез ее сюда, обещая счастливую семейную жизнь. А он лгал ей. Он разбил ее сердце.

Поднявшись с кровати, Саймон надел халат и решительно затянул пояс, но Дженна в лунном свете успела увидеть его нагую худую фигуру. Шумно выдохнув, он отбросил волосы назад. Долго он смотрел на нее, залитую лунным светом. Непроницаемое выражение его красивого лица сводило с ума. Он собирается оставить ее? При этой мысли у Дженны вырвался сдавленный вздох.

– Видит Бог… я этого не хотел, – хрипло проговорил он. – Прости. Обещаю, что это… не повторится.

Не дожидаясь ответа, он круто повернулся и пошел к скрытой в темноте двери гардеробной.

– Саймон, подожди! – крикнула Дженна. Вскочив на ноги, она бросилась за ним.

Ключ щелкнул в замке, остановив ее. В этом звуке была смертельная окончательность. Ледяная дрожь с головы до ног охватила Дженну. Дрожащая, одинокая, она разразилась слезами. На этот раз не было никакой возможности сдержать их.

Глава 20

Меньше всего Саймон хотел сейчас видеть Фелпса, но преданный камердинер,

как всегда, ждал, чтобы приготовить хозяина к ночи, Откуда Фелпс знал, что его услуги понадобятся, хотя хозяин отправился к себе в спальню в халате, Саймон понять не мог. Черт побери! Это противоестественно, что кто-то знает его слишком хорошо, хотя Саймон любил за это камердинера.

– Не смотри на меня с видом «я же вам говорил»! – сказал он в ответ на поднятую бровь и надутые губы камердинера – Предупреждаю, Фелпс, я не в том настроении.

– Я слова не сказал, милорд, – ответил камердинер.

– М-м, – прорычал Саймон. – Тебе это и не нужно. Я эту мину очень хорошо знаю. Почему ты был уверен, что я вернусь?

– Это казалось мне вероятным, милорд.

– Хорошо, можешь позлорадствовать, когда приготовишь кушетку.

– Это уже сделано, милорд.

– Черт бы тебя побрал! Ты действительно не сомневался?

– Я не думал, что ваше вторжение все уладит, милорд.

– Да, этого не произошло. Если хочешь знать, я все испортил. Черт побери, ты знаешь, каким я становлюсь, когда устану. И знаешь, что усталость усиливает… влечение.

– Как я понимаю, она оказалась к этому не готова.

– В том-то и дело, что как раз наоборот. Я удачно всего избегал, пока… моя страсть не предала меня. Теперь трудно будет уйти.

– Вы уверены, что хотите сделать это, милорд?

– У меня нет выбора.

– Выбор есть всегда, милорд.

– Не в этом случае, дружище.

– Простите, что вмешиваюсь, милорд, но в сердечных делах вас не назовешь экспертом.

– Да и тебя тоже, как я полагаю.

– Да уж, милорд. Спасибо провидению, я этого удачно избежал, но лучше разбираюсь в подобных делах, чем вы из-за мудрости, которую даровал мне возраст, милорд.

– И мне не будет покоя, пока я не выслушаю эту мудрость, так, Фелпс?

– Как скажете, милорд.

– Хорошо, мой проницательный мудрец, – отвесил поклон Саймон, хотя прекрасно знал, что смешно выглядит в распахнувшемся парчовом халате. – Хоть мне и надо поспать, выкладывай, что у тебя на уме.

– Это не ваша обычная… связь, милорд, как я не раз указывал. Вы никогда не нуждались в инструкции относительно сердечных дел, потому что в прошлом ваше сердце и чресла всегда были разобщены, так было всегда. Сейчас они объединились, а в таких случаях остается только ожидать, трудностей, поскольку дурман любви заволакивает ум и ведет к поражениям. Проще говоря, кроме физического влечения вы с миледи безнадежно влюблены друг в друга. Положить конец такому союзу было бы серьезной ошибкой, милорд. Мало мужчин находят такую любовь.

– Ты, кажется, думаешь, что это я выбираю. Именно миледи стремится положить конец нашему союзу, Фелпс.

– Вы меня запутали, милорд. Как это может быть. Вы минуту назад сказали, что она вас приняла. Она сказала, что хочет расторгнуть брак?

– Не так многословно, Фелпс, но у нее нет никакого доверия. Она не доверяла мне, она пошла к Робу.

– Мистер Нэст – духовное лицо, милорд. Это его дело.

– Да-да, я знаю, но она должна была прийти ко мне. Я ее муж.

– Она очень молода, милорд, ей не с кем посоветоваться, у нее нет семейного примера, которому она могла бы последовать. Думаю, вы должны принять это во внимание.