Скандальная свадьба
Шрифт:
Киваю, а у самой ком в горле.
– Завтра уже все анализы будут готовы, дочка. Поедем, поговорим с врачом. И тогда уже будешь решать, хорошо?
– Мам, за что она так со мной? Я ведь ничего не сделала ей!
Она вздыхает, приобнимая меня.
– Некоторые люди не могут жить, не творя гадости другим. Может, она за сестру так мстит. Или наоборот.
Отстраняюсь, ошарашенно глядя на маму.
– Залина…
– Ты о чем, дочь?
– Мы вчера были в галерее. Она снова начала говорить гадости, и я… Мам, я не сдержалась
Мама хмурится, молчит.
– Тогда тем более - не пори горячку. Таир мужчина здравомыслящий. Даже если ему кто-то что-то и расскажет, завтра мы получим результаты анализов. И я тебя уверяю - все не так страшно, как ты думаешь.
Мне бы ее уверенность! И все же мама добивается от меня обещания, что я не стану пороть горячку.
До вечера я сама не своя. Кажется, что дома слишком душно, что мясо пахнет как-то не так, а чай заваривается плохо.
Даже когда муж приезжает, я практически не испытываю никакой радости. Только глухую панику, которая никак не унимается.
Впервые я вру Салманову. Говорю, что плохо себя чувствую, что-то про женское недомогание, и мне хочется полежать. Трусливо прячусь от собственного мужа, потому что боюсь, что он все прочитает по моим глазам.
Вздрагиваю каждый раз, когда у него звонит телефон, и готовлюсь, что вот-вот мою семью разрушат.
А ближе к полуночи, когда Таир уже давно спит, а я у меня не получается даже задремать, мне на телефон приходит еще одно смс:
“Скоро тебя выбросят на улицу, как использованную тряпку”.
Мне кажется, я даже слышу, как Залина произносит эти слова голосом, полным ненависти.
Утром я снова пропускаю завтрак. Банально не слышу, когда встает муж, так как заснула я глубоко за полночь. Так и лежала, представляя, что еще выкинет сестра бывшей подруги.
Мне безумно стыдно, что я не проводила Таира, но в каком-то смысле для меня это спасение. Не знаю, как бы смотрела ему в глаза и прятала бы при этом переживания.
На телефоне у меня уже три пропущенных звонка от мамы. Мне страшно ей перезванивать - вдруг она подтвердит то, что я и так знаю. Так что когда она приезжает, это становится для меня полной неожиданностью. Конечно, я прошу охрану пропустить ее.
– Аиша, ты почему не отвечаешь не звонки?
– Спала…
– А почему не перезвонила?
– спрашивает мама, а затем тяжело вздыхает.
– Боялась, да?
Молча подхожу к ней и обнимаю. Мама обнимает в ответ.
– Давай, поедем вместе к врачу. Она написала, что результаты получила и готова нас принять.
Я так волнуюсь, что даже кофе толком не пью. По дороге мама ободряюще улыбается, разговаривает про отпуск, в который отчим собрался ее отвезти, когда заключит какой-то крупный контракт. В общем, о чем угодно, кроме того, что меня гложет.
Но возле двери в кабинет врача я вдруг торможу.
– Я боюсь, - шепчу, признаваясь.
– Вдруг там…
– Никаких вдруг, Аиша, - очень уверенно заявляет она.
– Я убеждена, что все у тебя отлично. Я-то знаю весь разговор, а ты слышала только часть.
Она решительно открывает дверь, и мы проходим в кабинет. Арина Игоревна здоровается, предлагает нам присесть
– Итак, Аиша, - протягивает она, бодро щелкая компьютерной мышкой.
– Да, вижу. Все анализы пришли. Но боюсь, порадовать мне вас нечем.
– 34 Аиша -
Потерянно смотрю на маму. Она становится бледней, тоже растроенная.
– Арина Игоревна, как же так? Вы же говорили в прошлый раз, что есть определенные сложности, но это не критично, и что есть шансы…
– Говорила, - перебивает маму врач.
– Но это было до того, как я получила новые анализы. К тому же тогда мы не делали настольно обширного обследования.
– То есть это все? Конец?
– шепчу, а у самой внутри все замирает от мысли, что я неполноценная, что все пропало, и теперь муж откажется от меня.
– Ну, я этого не говорила, - успокаивает меня Арина Игоревна. Даже улыбается ободряюще.
– Если этот вопрос для вас важен, то в принципе есть возможность поправить положение.
– Правда?
– вырывается у меня быстрее, чем успеваю хотя бы задуматься, о чем речь.
– Конечно, правда, - фыркает она.
– Я бы не стала предлагать какую-то ерунду.
– С диагнозом Аиши действительно можно что-то сделать?
– осторожно уточняет мама, пока мои мысли хаотично сменяют друг друга.
– Можно. Если не затягивать, то результат будет хорошим.
Чувствую, как руки подрагивают. Надежда разливается в груди. Неужели мне действительно так повезло?
– А что именно нужно будет сделать?
– Ну, во-первых, с процедурой лучше не затягивать. Сейчас у Аиши конец цикла, будет как раз хорошо провести, допустим… - Арина Игоревна смотрит на монитор, - допустим, прямо сегодня. Готовы?
– Да!
– резко отвечаю и подаюсь вперед, боясь, что врач может передумать.
– Я готова!
– Аиша, но ведь…
– Мам, я согласна!
– твердо возражаю.
– Что нужно делать?
– Подожди, дочка. Для начала надо узнать подробности.
Смотрю на нее с вызовом. Не хочу ругаться с ней. Но я знаю, что не могу упустить шанса стать нормальной. Не хочу терять Таира! Он ведь говорил про детей, говорил, что подождет, да. Но хотел же! Я же видела, как он смотрел на племянников, помню, как муж рассказывал про них. И я понимаю - для Салманова вопрос детей важен.
– Сегодня у нас действительно есть окошко, - говорит Арина Игоревна.
– Если сейчас оформим и подпишем согласие, то я попрошу медсестру, и она начнет готовить все необходимое.