Скандальное красное платье
Шрифт:
Теплое прикосновение его губ, шутливый, дразнящий укус… и она увидела правду.
– И я…
Она видела остальную часть признания в его глазах. Они пылали жадностью пирата. И в этом случае его жадность не была грехом. Все, что он желал, это она.
– Капитан, - прошептал Перкинс, когда «Регина» тихо прошла мимо «Эллис Энн».
– Кажется, у них праздник на борту.
– Он передал подзорную трубу.
– Одно слово, американцы. Только эти неотесанные негодяи плавают со шлюхами на борту.
– Шлюхи?
– спросил лорд
– Да, шлюхи. По крайней мере, одну я видел - в красном шелковом платье, пляшет с командой. Бесстыдница, да она мне в матери годится.
Мать… красный шелк… мать… Слова стучали в голове, Джон неистово заморгал, пытаясь сосредоточиться на судне, которому они украдкой двигались наперерез.
– Вы видите ее?
– самодовольным тоном сказал мистер Перкинс.
– Да, вижу, - натянуто ответил лорд Госсетт.
– Но эта женщина не шлюха.
– Капитан, посмотрите еще раз. Та, в красном шелке.
Лорд Госсетт резко сложил подзорную трубу и свирепо взглянул на помощника:
– Эта женщина не шлюха. Она моя мать.
Глава 16
Дэш смотрел, как Пиппин кружится на палубе в знаменитом красном платье, ошеломленный ее чарующим видом, ее ослепительной улыбкой, которая могла осветить самую темную ночь.
То, что в ней нет ни капли высокомерия и она танцует с командой, заставляя каждого моряка чувствовать себя джентльменом (хотя, по правде говоря, большинство из них не в ладах с законом), не удивляло его.
Что ошеломляло Дэша, так это взгляды, какие Пиппин постоянно бросала в его сторону, думая, что никто этого не замечает. Пылкие взгляды, горевшие страстью. Предложение взрослой женщины, которую не обременяли юность, неопытность и оковы светского общества.
Она хотела его. Дэш беспокойно вздохнул. Разве нет?
Она надела красное платье. Оно было на ней в ту ночь, когда она вызволила его из Маршалси, и в Холлиндрейк-Хаусе, и неделю назад, когда она пришла к нему, терявшему разум, и долгую ночь держала его за руку, терпеливо перенося его пустые бредни, и сидела трое суток, пока не вывела его в чистые воды.
О да, она сделала все это, но как она могла хотеть его после всей лжи, обманов, хитрости?
«Как ты это узнаешь, приятель, если немного не изменишь курс?» Дэш улыбнулся, вспомнив совет, который часто давал ему Харди.
Оттолкнувшись от мачты, он пошел меж танцующих. Члены команды крепко хлопали его по спине, поздравляя.
«С чем?» - хотелось ему спросить. Он ничего не сделал.
Только допился до того, что обезумел и вышвырнул весь алкоголь за борт. И после этого должен был жить с последствиями. Но с другой стороны, если бы не она, он никогда не совершил бы такого сумасбродства.
Пиппин. Он улыбнулся ей, радуясь ее смеху, когда она вела Финна в хороводе. Она всегда умела заставить его совершать крайне безрассудные поступки. Вроде того, что
Пиппин давно не испытывала такого счастья. Кружась в танце, она запыхалась, остановилась и увидела, что ее поддержал Дэш.
Он поймал ее и держал за локоть, улыбаясь ей, его яркие глаза туманила страсть. И если этого не достаточно, чтобы у нее задрожали колени, то от его жаркого прикосновения ее охватило желание.
Она никогда не сознавала, насколько можно тосковать по прикосновению мужчины. И жаждала Дэша, как изголодавшаяся женщина. В прошедшую неделю она находила все поводы, какие могла, чтобы быть ближе к нему. Она превратилась в самую неуклюжую особу на свете, лишь бы он поддержал ее, так домашняя кошка готова на все проделки, лишь бы хозяин ее погладил.
– Не думаю, что я смогу еще хоть одно па сделать, - призналась она, глянув на люк, который вел вниз к каютам.
– Ты думаешь, они станут возражать, если я уйду?
– Уже нас покидаешь?
– поддразнил Дэш.
– Уже за полночь, - ответила она, - большинство моряков уже отправилось спать.
Дэш глянул поверх ее плеча.
– Да. Так чего вы ждете, миледи?
Она вздрогнула. Черт бы его побрал. Он знает, что она не может прямо сказать… что она желает его, хочет его.
– Джентльмены, - сказал Дэш, отпуская ее руку, - ее светлость хочет поблагодарить вас за прекрасный вечер, но просит отпустить ее.
Мужчины засмеялись и приветствовали ее, кланяясь, как умели, когда Дэш вел ее к проходу. Но с каждым шагом Пиппин задавалась вопросом, что Дэш собирается делать. Ее мысли путались от возможных вариантов.
Он проводит ее к каюте и пожелает доброй ночи. Пиппин вздрогнула. Боже милостивый, какая ужасная мысль!
Проводит ее вниз, ожидая, что она сделает первый шаг? Пиппин надеялась, что нет, поскольку она новичок и еще плохо знакома со всей этой пиратской храбростью и тому подобным, и, скорее всего все испортит.
И, наконец, то, чего она желала, на что надеялась: он поднимет ее на руки, отнесет в свою каюту и возьмет ее, овладеет ею всеми мыслимыми и немыслимыми способами, потому что она, конечно, будет не в силах его остановить.
«Как будто мне может так повезти», - едва не произнесла она вслух.
«Да ну тебя, Пиппин, - почти слышала она голос кузины Талли.
– Ты всю прошлую неделю училась быть пиратом. Так неужели ты не получила ни крупицы знаний о том, как захватить то, что хочешь? Пираты не спрашивают, они берут».
Дэш схватил ее за руку именно тогда, когда она подняла глаза, сообразив, что они у подножия лестницы.
– Пиппин, я хочу тебе кое-что сказать, - начал он дрогнувшим голосом.
О Господи, он собирается ее оставить. Отправить ее на узкую койку, даже не поцеловав. Пиппин не могла этого допустить. Она теперь пират, она возьмет то, что хочет, а она хочет… Поцелуй.