Скандальный роман

Джиллиан Алекс

Мой разум испытывает отвращение ко всему, что произошло, но видит Сах, только себе я могу признаться в том, что почувствовала до того, как Чудовище применил грубую силу. Как передать то, что испытала, когда он посылал мне безумные, развратные образы? Словно наяву, короткими вспышками я видела, как Кэлон бросает меня на стол, обхватывает сильными ладонями бедра, опаляя кожу жадными касаниями. И резко, с одного толчка наполняет изнутри, покоряя и приручая, заставляя раствориться в нем и позволить утолить его голод, мой голод…Наматывает на кулак волосы, вдалбливаясь в мое тело, умоляющее его дать еще больше…сильнее, резче, пока не вспыхнет внутри сладкое пламя,

наполняющее нас обоих силами, от которых вибрирует все тело и содрогаются земли Элиоса. Он кидал мне образы того, как сливаются в танце похоти сами Боги, а у моего пока еще привыкшего к человеческим чувствам тела колени подкашивались, и язык прилипал к нёбу…

Чтоб мне провалиться, но в ту секунду я сходила с ума от этих видений, ощущая, как змея на плече заражает меня ЕГО безумием и заставляет желать Кэлона до одури. Так, что я была в шаге от того, чтобы попросить его об этом. {Да, настолько это сильно.}

Не просто жесткий, жадный и горячий секс. В этих образах я была настоящей, до боли желанной женщиной, целиком и полностью принадлежащей своему Амиду. И я так хотела…проверить, так ли это сладко, как в образах…черт возьми, КАК я могла желать подобного? Как можно хотеть это ужасное существо, от которого осталась лишь оболочка человека? Это все равно, что желать зверя, гладить дикого орана, зная, что он может за секунду убить тебя.

Страшно. Неправильно. Отвратительно и грязно. И от этого еще больнее, от полного диссонанса, изводящего душу. Магия заставляет меня все это чувствовать, но мое тело сопротивляется, борется за свои истинные желания изо всех сил.

Образы были так сладки, а реальность так омерзительна, что я чувствую себя обманутой, использованной, разбитой. Опозоренной.

Продолжаю неподвижно лежать на полу, прислушиваясь к своим ощущениям: в этом мире я стала намного сильнее. Кэлон швырнул меня на пол, а я отделалась сильными ушибами. В прошлой жизни я бы сломалась на двое и задохнулась бы еще в тот момент, когда он держал мою шею в своих руках. Здесь я стала выносливее физически, но нехилая боль в теле помогла мне, наконец, до конца осознать страшную правду — {я больше не сплю.}

Я точно не в коме. Допустим…я являюсь вторым телесным воплощением Мандисы в Элиосе, но…почему именно так? Почему в этом теле, в своем земном теле? Почему я не рождена заново, а отправлена сюда, словно в ад? И…неужели я была таким ужасным человеком, что в первый же день заслужила подобное? Что тогда будет дальше? Есть ли хоть капля света в его черном сердце?

Когда я, наконец, нахожу в себе силы, чтобы пошевелиться, запястья обжигает новой порцией саднящей, острой боли. Нет…не может быть, чтобы они сделали со мной это. Посадили на цепь словно животное…

— Нет—нет—нет…нет, пожалуйста, — из губ вырывается лишь сиплый, безжизненный звук. Я пытаюсь встать, но руки не слушаются, тяжесть цепей тянет меня на каменный пол, и когда я открываю глаза, первое, что вижу, это кандалы на своих щиколотках. И руках…боже, думала ли я еще пару дней назад, что со мной такое случится?

{Это не со мной, так не бывает…пожалуйста!}

Мне хочется кричать, но воздуха не хватает, и я задыхаюсь, из горла доносится лишь отвратительный хрип, напоминающий мне вой раненого животного на пороге смерти.

От страха мой разум снова наполняется недавними образами того, что произошло в купальне. Девочки все это видели. Кто они мне, чтобы я стыдилась

их высокомерных взглядов? Моральное унижение всегда больнее физического. Я бы не чувствовала себя так мерзко, как сейчас, если бы не эта победная ухмылка Софии и не брошенные в обнаженную спину слова Кэлона…

{Мне не понравилось.

Пошли со мной, Софи. Мне необходимо восстановить силы перед завтрашним днем, я это я могу сделать только с настоящей женщиной, которая знает, как доставить удовольствие своему амиду.}

Каждое его словно удар кнута по истерзанным нервам.

Но я принуждаю себя успокоиться. Кто он такой, чтобы заставить меня чувствовать себя ничтожеством? Стыдно должно быть мерзкому Монстру, а не мне. Но он вряд ли способен что-либо чувствовать. Я видела его глаза. Все человеческое — ему чуждо. То, каким он предстал передо мной – это его дикая природа. Темная, изначальная, беспросветная…сердцевина хаоса, сконцентрированная в одном человеке.

И я должна найти ответы на все свои вопросы. Снова кладу голову на холодный пол, с силой сжимая веки, и блуждаю по лабиринтам израненного сознания.

{Вспомнить…я должна вспомнить свои сны, свои ведения…свою прошлую жизнь?}

Как же это абсурдно. Но я действительно начинаю думать, что как-то перешла дорогу жрецу в прошлой жизни, когда была здесь. Всему должна быть причина. И я ее найду. {Только зная о противнике все, я смогу его уничтожить.}

Проходит еще бесконечное количество времени, и я вдоволь жалею себя, прежде чем сажусь на полу и осматриваю место, в котором оказалась. На мне — грязная, неприятная к телу свободная рубашка на голое тело. Никогда бы не позволила бы себе надеть ничего подобного, но лучше так, чем представать обнаженной перед стражниками, которые наверняка будут заносить мне еду.

Мой взгляд скользит по каменному полу и серым стенам, в которых нет ничего примечательного. Атмосфера, пропитанная смрадом и отчаяньем жертв, доживающих здесь свои последние минуты. Здесь пахнет их криками и проклятиями, которыми они осыпали своего Палача. Стандартная темница с запахом сырости и жирными крысами, то и дело пробегающими из угла в угол. В местах стыковки камней прорастает зеленый мох, и я смею слабо улыбнуться, глядя на то, что здесь есть даже окно без стекла. Лишь дыра в стене, забаррикадированная железными прутьями. Зато есть ветер, свет…и солнце. Точнее в это время суток две луны — ослепительная белая и серебристо-лиловая. Остальные планеты скрылись за темными тучами.

Ползу к подоконнику и, взвыв от боли в теле, забираюсь на него, лязгая цепями, которые почти невозможно оторвать от пола. Цепляюсь за железные прутья, глядя на то, как восходит аметистовая луна на небесах мерцающего фиолетового оттенка. Удивительно, как может быть обманчиво красив этот жестокий и прогнивший насквозь мир.

{Элиос не всегда был таким, Мандиса.} – раздается шепот в моей голове. Вздрагиваю, сжимая прутья.

— Кто здесь? — едва дыша, интересуюсь я, начиная отчаянно дергать на себя железные звенья решетки. Ощущаю, как кровь кипит внутри кончиков пальцев…кажется, совсем чуть-чуть и железо расплавится в моих руках. Я так хочу уничтожить эту клетку и сорваться вниз — навстречу долгожданной свободе. Сейчас я готова на все, лишь бы больше никогда не видеть это Чудовище. Лишь бы стереть его из памяти, лишь бы больше никогда не попасть в плен его темных чар.