Скандалы высшего света
Шрифт:
Сама же Линни словно летела по воздуху, не чувствуя ни мостовой, ни собственных ног. И уж определенно не собиралась останавливаться и обсуждать с преданным слугой свой странный поступок.
— Некогда. — Она вырвала руку и понеслась дальше, Тедди не отставал.
— Ле…ди… Ка… — закончить фразу удалось с большим трудом. — Вернитесь, вы босиком!
Линни посмотрела на ноги. Да, действительно, холодно. Но вместо того, чтобы растеряться, она помчалась еще быстрее, завернула
— Лорд… — Линни подняла глаза и осеклась: перед ней стоял не лорд Дарингтон, а его друг — тот самый, который сопровождал маркиза и на катке, и на балу в доме Шелбурнов. Он недоуменно заморгал.
— О! Леди Каролина? — уточнил он, очевидно, не доверяя собственным глазам.
— Леди Каролина! — в полном смятении воскликнул Тедди, остановившись за спиной.
— Доброе утро, леди Каролина, — раздался приветливый голос. Лиза Притчард проезжала мимо в фаэтоне, самостоятельно управляя лошадьми, и приветливо помахала рукой, словно зрелище ничуть ее не удивило. Рядом невозмутимо восседал красавец Ройс Пемберли.
— Каролина, — потрясенно произнес лорд Дарингтон.
Линни посмотрела на крыльцо, взлетела по ступеням и бросилась в его объятия — так, как мечтала вот уже две недели.
Сильные руки сомкнулись, подняли, прижали к теплой груди.
Слов не потребовалось. Линни все понимала без слов и знала, что любимый уже прочитал ее мысли. Наконец-то она оказалась дома.
— Сколько… — Терранс умолк.
Линни обернулась.
— … зрителей, — продолжила она.
— Да.
Улица заполнилась случайными прохожими, слугами, торговцами, экипажами, гуляющими парами. А возле крыльца неожиданно возникли три кошки.
— Тебе придется немедленно на мне жениться, — прошептала Линни, — моя репутация под угрозой.
— Как прикажешь. — Лорд Дарингтон повернулся и на руках внес невесту в дом. Герцогиня, Виконт и Мисс Спит, торжественно прошествовали следом. Очевидно, они уже посовещались и решили, что отныне и впредь будут жить именно здесь.
Лорд Дарингтон не остановился в холле, чему Линни очень обрадовалась. Теперь она заметила и некую странность собственного наряда, и повышенное внимание слуг, выглядывавших из каждой двери.
Терранс невозмутимо прошел по длинному коридору и поднялся по лестнице.
В столь сомнительной ситуации самоуверенность и высокомерие оказались весьма кстати.
Наконец они оказались в полутемной комнате. Хозяин ногой закрыл дверь, и Линни услышала оскорбленное мяуканье. Мисс Спит, как всегда, обиделась.
— Люблю тебя, — сообщил Терранс и
Линни нахмурилась:
— Мог бы хоть раз в жизни спросить…
Закончить она не успела, потому что почувствовала на губах теплые губы и мгновенно забыла, что именно собиралась сказать.
— Ну и как? — поинтересовался Терранс. — Может быть, начнем с дюжины поцелуев?
— Уже гораздо лучше — это ответ на первый вопрос. А что касается дюжины — непременно.
Он поцеловал неторопливо и очень обстоятельно, а потом слегка отстранился и уточнил:
— А нельзя увеличить норму?
— До ста?
— Давай начнем с нескольких миллионов.
Линни задумалась.
— М-м-м, довольно много…
Терранс загадочно усмехнулся, привлек ее к себе и нежно коснулся губами шеи.
Линни вздрогнула: казалось, каждая частичка ее существа томилась в нетерпеливом ожидании.
— Это только на сегодня. А завтра начнем новый отсчет.
— О, тогда все в порядке, — пытаясь не задохнуться, одобрила Линни, и в этот момент теплая ладонь скользнула к груди.
Она закрыла глаза, запустила пальцы в густые темные волосы и прошептала в любимые губы:
— Согласна и на дюжину, и на миллион. Какая разница? Только целуй меня всегда. Это самое главное чудо на свете.
— Сейчас покажу кое-что более чудесное, — пробормотал он, покрывая поцелуями шею, плечи и спускаясь ниже, к прозрачной ткани сорочки.
Губы коснулись груди, и Линни подалась навстречу, стремясь обострить наслаждение. — Да, чудесно, — пролепетала она. Лорд Дарингтон засмеялся:
— Вообще-то я имел в виду другое. — Покажи другое. Быстрее.
— А просить ты не умеешь? — с шутливой укоризной поинтересовался он и положил руку ей на живот.
Линни открыла глаза. Терранс смотрел требовательно и горячо — как никто другой на всем белом свете. И она сразу почувствовала себя счастливой, любимой и желанной.
— Люблю тебя, — прошептала она. — Люблю тебя, — эхом отозвался он.
Голубые глаза подтвердили, что слова полностью соответствуют мыслям.
— Знаешь, — заметила Линни, — обычно ты так мало говоришь, а сейчас, когда эта особенность могла бы оказаться очень даже кстати, вдруг заговорил полными длинными предложениями. Ужасно неприятно.
Он широко улыбнулся, и на подбородке появилась удивительная ямочка. А потом самоуверенный нахал еще и подмигнул.
— Прости, — прошептал он и поцеловал.
— Это четвертый поцелуй, — сообщила Линни и перестала считать, потому что забыла обо всем, кроме любви и блаженства.