Скайгард
Шрифт:
– Ты не о том говоришь.
– Угу. Перед тем как эта штука… Шелест, это не наш туповатенький бортнавигатор, это какая-то совсем другая дрянь, имей в виду. Так вот, перед тем как эта штука поставила блок поперёк сенсоканала, я успела увидеть, что он готовится снова перейти в режим пульсации. Что ты там говорила насчёт физического отключения двигателя? Самое время.
Последние слова прозвучали уже в спину выбегающей из рубки Кати. Лена вздохнула и пошла следом. Подругу она нашла быстро - та стояла, уткнувшись лбом в бронированную переборку, отделяющую двигательным отсек от остальной
– Я даже спрашивать не буду, Лена на всякий случай коснулась сенсора, тот мигнул зелёным, мол, «да открыт я, открыт, не видишь разве». Створки при этом не шелохнулись.
– Вскрыть сможем?
– Будь здесь Монк… - Знаешь, Шелест, - задумчиво заметила Леночка, нам кажется, стоит поблагодарить судьбу за то, что здесь нет Монка. Твой идиот-навигатор, слава богам, не имеет в своём распоряжении лазерных излучателей. Максимум, что он может нам сделать, это откачать воздух.
– А этого мало?
– невесело усмехнулась капитан.
– Ладно, пошли обратно в рубку.
Словно в ответ на её слова, за заблокированным люком послышалось ровное гудение - это начал работу маршевый двигатель, разгоняющий штурмовик перед началом пульсации. Заняв своё место, Катя снова занялась навигатором. Тот исправно выдавал на экран любую запрашиваемую информацию, и столь же старательно игнорировал любые попытки ввести управляющую команду. Заблокированной оказалась и система дальней связи, которая, безусловно, работала, поскольку ориентация прошла успешно. Связь работала… но экипажу не подчинялась.
– Маршевый - полная мощность, - сообщила она равнодушно.
– Набор крейсерской скорости через сто семнадцать секунд. Две минуты до преодоления бета-горизонта. Колебание энергополя ГР-привода… Лен, у тебя видеокамера есть?
– А как же? Я ведь никогда не была на Земле. Упустить такую возмо…
– Неси. Бегом.
Видимо, проникнувшись сложностью положения, в котором оказался корабль, девушка выполнила приказ действительно «бегом», вернувшись в рубку буквально через двадцать секунд. Крошечная камера-брелок была явно не из дешёвых - стильная вещица. И, судя по полному отсутствию каких бы то ни было кнопок или сенсоров, управлялась напрямую Ленкиным чипом.
– Снимай.
– Что? Градова посмотрела на подругу, словно рассчитывая увидеть на её лице свидетельства помешательства.
– Экран. А то нам никто не поверит.
Цифры на экране и впрямь заслуживали того, чтобы их запечатлеть для истории. Если верить навигатору, на данный момент колебание энергополя ГР-привода шло в диапазоне 105-106%.
– А это возможно?
Лена старательно держала монитор под прицелом объектива камеры. Капитан пожала плечами:
– Ну… теоретически.
– Судя по твоей интонации, на бумаге возможно, а в реальности - нет?
– Как раз наоборот, усмехнулась Катя.
– На бумаге энерговыброс ГР-привода больше 100% быть, как ты понимаешь, не может. А на практике за 100% принимаются показатели опытного экземпляра. Эталона. Как правило, серийные образцы до экспериментальных
– То сейчас наш привод работает на пять процентов эффективнее эталона?
– Уже на восемь. Приготовиться к преодолению порога! Экраны залило зелёное пламя.
– Пульсация стабильна. Расчётная скорость… Ты снимай, снимай. А я говорить буду. Так вот, скорость - триста семь световых секунд за секунду. Напряжение энергополя ГР-привода стабилизировано на 112%. При этих параметрах текущий курс… Катя погрузилась в расчёты.
Леночка исправно переводила объектив камеры с монитора на подругу, терзающую планшет, и обратно. Затем записала показания всех приборов пульта управления. Кто может знать, не исключено, что эта запись окажется единственным достоверным свидетельством произошедшей трагедии. Девушка закусила губу…
Ей доводилось принимать участие в спасении изуродованного истребителя, плотно засевшего в астероидном поясе. Она пережила схватку с пиратским кораблём, чуть было не окончившуюся фатально для «Маргаритки» и её экипажа. Но лишь сейчас Градова почувствовала настоящий, липкий страх.
Корабли пропадали, пропадают и пропадать будут, и одинокие разведчики, и огромные транспорты, и хорошо снаряжённые экспедиции. Медленная смерть от нехватки воздуха… теплящаяся до последней секунды надежда на то, что найдут и спасут. Не такая уж и призрачная надежда, хотя затерявшийся в пространстве корабль - меньше, чем песчинка на морском берегу.
По статистике, передавшее Mayday судно спасатели находили примерно в 80% случаев - в смысле, находили за время, пока ещё можно было хоть кого-то спасти. Интересно, каков процент обнаружения корабля, экипаж которого не может воспользоваться передатчиком? Меньше нуля бывает?
Когда исчезает огромный лайнер или хотя бы транспорт, надежда у спасателей есть. Тяжёлый корабль не угробить случайным булыжником, даже если ему и удастся пробить броню - герметичные переборки изолируют повреждённый отсек, и потеря воздуха будет незначительной. Для пассажирских кораблей надёжность - первейшее качество. Это военные могут жертвовать дублированием систем ради вооружения, брони или скорости. Люди, летающие меж звёзд в комфортабельных каютах роскошных А12 или несколько устаревших, но всё ещё выполняющих регулярные рейсы А10, считают, что платят бешеные деньги за роскошь, за ковры и хрусталь, за изысканные блюда с десятка миров и за услужливость вышколенной прислуги. Это так… но лишь отчасти.
В первую очередь они платят за то, что их доставят в пункт назначения в целости и сохранности. И если, не дай бог, что-то случится в пути, лайнер сумеет долго, очень долго бороться за жизнь в надежде, что прибудет спасательная команда. Одних систем лазерной ГР-связи на борту А12 установлено четыре комплекта, разнесённые по кораблю так, что и пятидесятипроцентное разрушение не сделает его глухонемым. А на крайний случай на борту лайнера есть челноки, вполне способные доставить экипаж и пассажиров к ближайшей колонии.