Скайлар в Янкиленде
Шрифт:
— Вчера вечером они вместе плавали в бассейне.
— Плавали? Она описала его необычный запах. А более всего меня волнует растянутость эпизода во времени. Она сказала, что, пока они были в постели вдвоем, поднялось солнце и залило всю комнату.
— Разве нам известно, сколько обычно длится сон?
— Мы считаем, что сон мгновенен, его продолжительность исчисляется долями секунды.
— Я никогда в это не верила.
— Вы не психоаналитик.
— Как вы, профессионалы, любите повторять эту фразу! Я уверена, что во сне может случиться все, что угодно.
— Миссис Уитфилд, с чего такое возмущение? Враждебность? Вы думаете, я не должна была вам этого говорить?
— Говорить что?
— Что ваш племянник, возможно, изнасиловал мою пациентку.
— Вы — врач. Если у вас имеются доказательства того, что ее действительно изнасиловали…
— Она заявила, что после того, как проснулась… или проснувшись снова, она, возможно, теряла сознание… По завершении этого эпизода она обнаружила, что простыни мятые и мокрые от пота. Опять же, проснулась она совершенно измотанной. На мое предложение поехать в клинику и сдать анализы она ответила отказом.
— Почему? Почему она отказалась?
— Потому что за несколько часов до этого она занималась любовью с вашим сыном, Джонатаном.
— Вы это понимаете? Ее отказ сдать анализы? Я — нет.
— Возможно, в этом есть смысл.
— Доктор Макбрайд, я все-таки не могу взять в толк, чего вы мне звоните.
— Предупрежден — вооружен. Насколько мне известно, вы практически не знаете вашего племянника. Он только что прибыл с Юга. Зачем он приехал?
— Я подозреваю, вы рассказываете мне о том, что Джонеси приснился эротический сон. У мужчин такие сны обычно приводят к поллюции.
— Миссис Уитфилд, разве такое возможно? Мисс Эпплярд не девственница. За несколько часов до этого она лежала в постели с вашим сыном. Она примчалась ко мне только потому, что ничего подобного она не испытывала никогда в жизни. Этот эпизод принес ей…
— Что?
— Полное удовлетворение. После эпизода она проснулась совершенно вымотанной. И ужасно голодной.
— Тем не менее, доктор Макбрайд, если я поняла вас правильно, в разговоре с вами, психоаналитиком, который пользуется ее полным доверием, она настаивала на том, что это был сон. — Лейси сделала упор на ту часть фразы, в которой шла речь о полном доверии.
— Даже если это был сон, как вы предполагаете, миссис Уитфилд, его спровоцировал ваш племянник.
— Что?
— Так что вопрос ответственности остается.
— Вы говорите?.. — Опять философия нового века Дот Палмер. Отголоски нового века Дот Палмер. — О, дорогая моя! Я премного благодарна вам за то, что вы меня предупредили. — Лейси чуть отодвинула трубку. — И вооружили.
Лейси положила трубку на рычаг.
Лейси Колдер Уитфилд с рождения принадлежала к социально значимым персонам. Она привыкла к тому, что люди изобретают самые разнообразные способы, чтобы ненавязчиво втереться в доверие к социально значимым персонам. Предупредить о некой угрозе друзьям, мужу, брату, детям, раздуть из мухи слона, прибегнуть к откровенной лжи. Господи, чего только
Стала бы доктор Макбрайд звонить Лейси Уитфилд, если бы Лейси Уитфилд была матерью-одиночкой, живущей на пособие.
Едва ли.
Рука Лейси все еще покоилась на трубке.
Лейси сдвинула маску на лоб, нажала на кнопку с цифрой 2.
— Обадьях?
— Да, миссис Уитфилд?
— К приему все готово? К фирме по обслуживанию претензий нет? Эстрада для музыкантов поставлена?
— Да, миссис Уитфилд.
— Обадьях, ты случайно не знаешь, где сейчас мой племянник Скайлар?
— Он и Джинни уплыли на каноэ. На пикник. Несколько часов тому назад.
— Понятно. Когда они вернутся, позвони мне. Потом выдели мне десять минут и приведи Скайлара ко мне. И принесешь нам чай.
— Да, миссис Уитфилд.
Лейси вернула трубку на рычаг.
Скайлар на реке, ленч где-то в лесу с ее тринадцатилетней дочерью…
Она надвинула маску на лицо.
Когда у тебя семья, в какой уже раз сказала себе Лейси, поспать днем и то проблема.
На веранде загородного клуба, выходящей на теннисные корты, Джон взял стул от другого столика и подсел за тот, где расположились его сестра Колдер, Том Палмер, его мать, Дот Палмер, и Джонеси.
Перед всеми стояли тарелки с остатками салата, перед Дот и Джонеси — полупустые стаканы с ледяным чаем, перед Колдер и Томом — пустые из-под джина с тоником.
Терри Эйнсли тоже сидела у стола, со стаканом апельсинового сока.
Они не прервали разговор, чтобы поприветствовать Джона.
— …очень привлекательный, — говорила Колдер. — На таких интересно посмотреть в зоопарке.
— И оставить там, — добавил Том.
— От него идет такой запах… — начала Дот.
— Как в зоопарке, — докончила Колдер.
Джон заметил, как Джонеси на мгновение напряглась.
— Как вы с Томом сыграли? — спросил Джон у Колдер.
— Очень плохо, — ответила та. — Мы играем на этом поле всю жизнь. Так раздражает, когда сюда приезжают люди из Мэна и Лонг-Айленда, никогда не игравшие здесь раньше, и побеждают тебя.
— Полагаю, это поле навевает на вас тоску, — заметила Дот Палмер.
Джон искоса глянул на пустой стакан Тома.
— Через несколько минут нам играть в паре.
— Да. — Том протянул пустой стакан проходившему мимо официанту. — Я повторю.
Колдер засмеялась:
— С тобой все нормально? — спросил Джон у Джонеси.
Джонеси аж подпрыгнула.
— Почему ты спрашиваешь?
— Подозреваю, вы говорили о кузене Скайларе. Меня гнетет чувство вины. Мы убежали, оставив его дома. — Джон вспомнил тот вечер в Теннесси, когда Скайлар повез его в «Холлер». Его «клуб». Пивнушку.
— А меня нет, — усмехнулась Колдер.
— Жаль, что вы не привезли его, — подала голос Терри. — Мне не терпится взглянуть на вашего южанина.
— Я забыл! — воскликнул Джон. — Ты ведь тоже поступила в музыкальную школу Найтсбриджа, не так ли, Терри? А встретишься ты с ним этим вечером.