Сказ о Грозной воительнице и о несносном Рыжике

Мозговая Екатерина

— Вижу, ты не торопишься посвящать меня в свои сердечные дела, Феникс, — иронично заметил Чар, не дождавшись ответа от друга.

Мир скривился и буркнул:

— Какие еще сердечные дела, Чарчер? Напридумывал ты себе… Я эту девчонку два дня всего-то знаю! Просто нравится дразнить ее и смущать. Вот и все эмоции, которые она у меня вызывает, — чуть более резче, чем хотелось бы, ответил Демир.

Младший рандийский принц, издевательски усмехнулся, направив на собеседника взгляд из разряда "Да ну!" и провокационно вопросил:

— Да? Ну, тогда ты, наверное, не будешь против, если мы с феей познакомимся

поближе. Мне такой типаж всегда нравился, ты же знаешь… — а дальше довольно захохотал, потому как друг метнул на него совсем недружественный взгляд! Плюс, была еще одна странность, которую Чар не преминул озвучить:

— Приятель, для незаинтересованного сирина ты слишком бурно реагируешь, мне даже страшно на какой-то миг стало. А еще скажи мне, друг, с каких это пор у тебя глаза золотом отсвечивать стали, что-то раньше не замечал за тобой таких аномалий?

Демирин устало потер лицо руками, вздохнул и решил поделиться злоключениями на свой счет:

— Да какая-то чертовщина, сам себя не узнаю! Зацепила меня чем-то эта девчонка… Увижу — сердце замирает, волнуюсь за нее, думаю постоянно. А еще, как будто мысли улавливаю — периодически мелькают образы желаний, принадлежащих явно не мне, и я вот почему-то точно знаю, что сие ее думы. А если это какой-то новый приворот, она же изобретательница, может чего подсыпала, а?

Ему очень хотелось, чтобы друг многозначительно кивнул, подтверждая эту бредовую идею. Потому как здравые размышления молодого человека совсем не радовали… Верить в то, что мелкое, но бойкое недоразумение ему не безразлично — не хотелось! Еще и странности эти со спонтанной телепатией и светящимся взглядом… А когда он ее вечером сегодня увидел, шествующую под ручку с каким-то троллем, так и вовсе лопатки чесаться стали! Может у него аллергия?

— Ну-ну, — кратко разрушил надежды Мира Чар. — Если бы я не знал о проклятии твоего рода, сказал бы, что ты, приятель — встретил истинную пару. Уж слишком симптомы схожие, а так… Будет тебе повод для раздумий.

А после все же сжалился над другом, ведь по мужски его было определенно жаль. Сам младший принц с ужасом представлял себя в его положении. Одному из убежденных холостяков терять свободу не хотелось вовсе, поэтому тему он все же сменил:

— И что же ты намерен делать с поединком?

На задумчивом лице собеседника тут же проступила предвкушающая ухмылка… Уж очень ему, судя по всему, не терпелось на сей поединок попасть:

— Ему определенно быть! Там на кону желание, и я не могу устоять от такого соблазна!

Чарчер Сейхери понимающе покивал головой и иронично поддел друга:

— Иначе говоря, ты даже не допускаешь мысли, что победить может она?

— Ну почему же, эта колючка способна на все. Чего только сегодняшняя выходка с ректорской обителью стоила! — было произнесено с изрядной толикой веселья и гордости. Словно родитель провинившегося чада, и вроде бы наказал, а за глаза перед знакомыми хвастает отпрыском: "А вы знаете, что мой отчебучил…!"

Чар разразился заливистым хохотом, а отсмеявшись, не менее восторженно, изрек:

— О, если бы ты видел выражение лица моего дядюшки! Он сначала даже не верил, решил, будто бы я его разыгрываю. В самом деле, ну кто мог покуситься на святое — его вотчину? Давно я

не был ТАК счастлив. Наверное, последний раз его довел так ты, когда на открытом практикуме выжег пространство прямо перед ним в комнату нашей "милейшей" завхозши!

Мир горделиво расправил плечи, улыбнулся самой задорной из своих улыбок, наставительно указал на друга пальцем и уточнил:

— Не просто в комнату, друг мой, а в ванную, где в этот момент наша весьма обожаемая Франи отмывалась от моей фирменной вонючки, которую я очень ловко подложил на ее стул. Между прочим, очень кропотливая и выверенная работа! Не мне тебе объяснять, как сложно было все рассчитать и подстроить так, дабы два объекта оказались в одно время и в одном месте, — выпалив всю эту самодовольную тираду, парень постарался принять вид непризнанного гения и продолжил с печалью в голосе. — Правда, наш уважаемый глава академии не смог оценить весь размах задуманных мной подстав. И вместо того, чтобы возгордиться такими талантами, сослал в услужение к все той же орчихе на целый месяц!

Но сочувствия у собеседника своим "искренним" негодованием Феникс не вызвал. Тот лишь снисходительно улыбнулся и поддел товарища:

— Угу, пустили лису в курятник. Помнится, романов за этот месяц в женском общежитии ты успел накрутить столько… что практически потеснил меня с пьедестала "главного бабника академии"!

Демирин снова весьма самодовольно приосанился и решил в долгу по шпилькам не оставаться:

— Какие мои годы, Чарчер, старина! У меня еще все впереди! — вот только, поймав насмешливый и недоверчивый взгляд товарища, сразу сник и буркнул, — если повезет…

В то, что повезет, младший принц Рандии не верил вовсе, уж слишком собственнически на Мира смотрела недавняя знакомая. А уж услышав про бордель, который Чар упомянул исключительно в провокационных целях, так и вовсе выдала свою заинтересованность с головой! Ну а то, какие взгляды на нее бросал его друг, пока сирина не видела, и подавно были принцу давно знакомы. Так его отец всегда смотрит на матушку, да и старший братишка, недавно потерявший свою свободу в лице добровольного супружества, смотрит на новоявленную женушку точно так же. Сей взгляд тяжело описать словами, тем более, что он далек от литературного творчества… Но, что-то в нем есть особенное, что не позволяет даже мысли о неискренности или фальши. Заметив такой взгляд у друга, Чарчер Сейхери мысленно печально вздохнул и подумал: "Все, и этого сломили коварные женщины!"

Правда коварная женщина, в лице Лианель Фирсен пока еще о своем лукавстве особо и не догадывалась, однако сие дело времени. Влюбленные оборотни, будь они даже прокляты и лишены связи со звериной ипостасью, так или иначе начинают делать глупости. И этот тоже проколется, долго он себя разубеждать не сможет, не выдержит.

Два друга еще немного помолчали, углубившись в свои невеселые думы о несправедливости жизни в целом и вероломстве отдельно взятых девушек в частности. Затем Феникс встряхнулся, отгоняя серо-желтые разгневанные глаза из мысленного образа, и задал вопрос, который уже давно стоило задать и сменить столь скользкую и пугающую тему. Хотя предмет следующего вопроса был не менее скользкий и в стократ пугающий, но это в общем, а не конкретно для Демира.