Сказ о Халлеке Торсоне
Шрифт:
— Что ты там видишь?
— Ничего. Но почему-то тянет посмотреть, — Сейда повернулась к Халлеку. — Что-то вымоталась я сегодня…
Костёр тлел, хаотично мерцая угольками. Торсону не спалось, и в какой-то момент его будто толкнуло под локоть странное чувство. На него словно смотрел кто-то, издалека. Или что-то смотрело. Он приподнялся, отойдя ближе к деревьям, в темноту, чтобы даже слабые отсветы не выделяли его силуэт; и осторожно пробрался на склон.
Долина светилась. Тусклыми, прозрачно-синеватыми сполохами переливались её обрывистые склоны, ложе искрилось такими же едва видными сиреневыми потоками. Это призрачное
Он разбудил свою спутницу. Сейда, зевнув, подошла к краю поляны да так и замерла. Тем временем сполохи и лоскуты образовали три расплывчатые, неясные фигуры и, поднявшись над долиной, растаяли в небе.
— Вот откуда название. Кто они, эти трое?.. — протянула Сейда.
— Уверена, что хочешь это знать?
Она поёжилась.
— Да как-то не тянет. Хотя нам и так и так завтра идти туда.
— Вряд ли это будет днём, — Халлек пожал плечами.
— За один день мы её всё равно не пройдём, — голос эльфини заледенел, — займусь-ка я одним полезным делом.
Она создала светлячка и, порывшись в сумках, извлекла несколько непонятных металлических штуковин, похожих на грубые овальные подвески. Потом попросила Халлека принести сушняка. Подвески на цепочках упали в оживший огонь, Сейда опустилась на колени перед костром, прикрыла глаза и стала что-то ритмично нашёптывать. Нордхеймец счёл за лучшее удалиться и не маячить. Присев на сложенной вдвое скатке, он сам не заметил, как провалился в сон, а очнулся только с рассветом, почувствовав росистую прохладу.
Сейда лежала там же, у погасшего костра. Подоткнув ей скатку, Халлек посмотрел в кострище. Там лежало всего две подвески, закопчённые до глубокой матовой черноты. Куда делись остальные, было непонятно. Он решил их пока не трогать. Эльфиня шевельнулась и открыла глаза.
— Вот это меня накрыло, — прошептала она, поднимаясь. Халлек подхватил её за плечи. — Ни разу такого отката не было. Но вроде всё получилось. Сколько их?
— Две.
— Значит всё правильно. Бери одну, они одинаково подходят нам.
— А что это?
— Долго объяснять. Считай, что самая сильная защита, которую я могу создать.
Кивнув, он натянул цепочку и запрятал странную, овально-прямоугольную подвеску за пазуху. Помня наставления Гиллианы, протянул Сейде загодя приготовленную флягу с отваром. Они быстро собрались и направились в долину. Спуск по руслу ручья был неудобен, но лучше ничего не наблюдалось. Лошади фыркали, опасливо таращась на каменистые, отвесные склоны протоки, да и путники облегчённо вздохнули, когда узкий водоток распахнулся хаотичным навалом глыб, между которыми петляла струйка воды.
Под лучами восходящего солнца долина выглядела совершенно мирной, и ничего не напоминало о страшноватом ночном представлении. Вдалеке, в утренней дымке маячил первый поворот. О том, где и как им придётся ночевать, думать не хотелось. Дорога здесь,
— Вот это да. А где тогда Олаф? — хмыкнул Халлек.
— Не знаю. Может, уже съеден и переварен. Нам не стоит задерживаться.
Солнце перевалило границу полудня, когда на очередном изгибе долины они увидели следы недавней схватки. Неподалёку от развала тёмно-жёлтых глыб, у стены, темнели какие-то скомканные пятна. При ближайшем рассмотрении они оказались растерзанными тушами довольно крупных тварей, похожих на волков. Четыре тёмно-серые туши. Если только бывают такие волки, с костяными пластинами, прикрывающими загривок, и короткой плотной шерстью, напоминающей кротовью. Она так же легко ложилась в обе стороны. Прохладный воздух предгорий и тень замедлили разложение, но в любом случае бой был не далее как сутки назад, решил Халлек, поковыряв кинжалом в буром от крови песке.
— Не понимаю. Не вижу на них ни мух, ни следов трупоедов вокруг, — сказал он.
— А если это несъедобно и непригодно для личинок?
— Думаешь, такое возможно? У него красная кровь, да и потроха вполне обычные.
— Я уверена, что это одна из тварей, выведенных в здешних лабораториях. Но убить их можно.
— Тот, кто их так разделал, вооружён чем-то необычным. А одна тварь убита ударом подкованного копыта, голова всмятку.
— Что значит — чем-то необычным?
— Ну как бы тебе сказать… — Халлек обернулся, посмотрел вокруг.
Несмотря на то, что по Долине постоянно тянул ощутимый ветерок, тащивший с собой пыль и песчинки, кое-какие следы остались.
— Он завалил их, не покидая седла. От меча или секиры в таком случае раны будут другие, и не всегда смертельные с первого раза. А здесь, сама видишь.
Эльфиня только после этих слов обратила внимание, что твари действительно были убиты могучими ударами, разделившими их едва ли не напополам.
— Ты прав. И что это может быть?
— Могу представить что-то вроде топора на длинной рукояти, но с таким лезвием… вытянутым, что ли, — он начертил на земле то, о чём подумал. — Если хорошо отполировать древко, чтобы скользило, то получается оружие переменной длины. Явно сделано для самого владельца. Или им же, — пожал плечами нордхеймец.
— Ясно. Нам до сумерек надо пройти как можно больше, хватит тут торчать. Возможно, найдём какое-нибудь место, подходящее для ночлега. За столько лет вода должна была оставить какие-нибудь протоки, пещерки, может быть.
— Я бы на это не надеялся, — хмыкнул Халлек.
С появлением на небе первых, видных сразу на закате, ярких звёзд, Сейда сказала:
— Всё. Дальше — завтра.
А по обе стороны от них так же высились обрывы с редкими следами дождевых промоин под самым верхом. В стремительно сгущающихся сумерках Халлек махнул в сторону каменного развала под ближней стеной. Когда-то отколовшийся пласт песчаника рухнул, раскатившись и нагромоздив глыбы размером с небольшой домик.