Сказ о Владе-Вороне
Шрифт:
— И Конь явился.
— Конечно! Куда бы делся? Все чин по чину, и даже под человеческой личиной. А она у него такая… — лиса закатила рыжие глазки и головой покачала. — Коли нет в сердце девичьем любви сильной, то нипочем не устоит. Вот и Хельга — тоже. Она, правда, сомневалась некоторое время. Конь по одну сторону ручья стоял и руку протягивал, она — по другую. Все никак решиться не могла, но на беду лесник вернулся, да не один, а с женишком приготовленным. Она, как взглянула, очень уж разозлилась, а посмотрел Конь на соперника и уйти вознамерился. Не знаю уж, вид он просто делал или
— Готов поспорить, в местности, откуда родом Хельга, сказку выдумали о том, как нехорошо не слушаться родителей, — хмыкнул Влад.
— Не без этого, Ворон. Не любят люди ни думать, ни понимать, за выгодой одной гоняться горазды. Потому ты не слишком переживай, когда у князя киевского все получится. Иногда чтобы человек к свободе и правде потянулся, должен он в кандалах походить, прочувствовать, каково оно.
— Ты о вере врагов наших из Царьграда?
— А то ж, — хмыкнула лиса.
— Ох и много же тебе известно, лесная плутовка, — заметил Влад.
— Слухами земля полнится, — отвечала лиса, а затем посмотрела перед собой и сказала: — Пришли.
Глава 6
Вывела гать на берег сухой, на нем стоял частокол, да непростой — из костей сделанный. Между кольями шесты торчали, и с каждого смотрел да глазами сверкал череп. Черепа и людям принадлежали, и животным, и неизвестно кому. Тот, который ближе всех к воротам располагался, имел витой рог, изо лба растущий. Другой — выдающуюся челюсть и третью глазницу во лбу. У третьего там, где положено было находиться носу, торчали длинные костяные иглы.
— Ну и чудища… Где ж обитают такие?
— Мир большой, — отвечала лиса, — а океан вокруг — еще больше.
Оторопь Влада взяла, только он виду не подал, а вошел в ворота, прямо смотря перед собой, а не на прочие ужасы. Двор широкий перед ним оказался с баней большой и светлой, конюшней, а посреди — избушка на ногах куриных стояла, как и положено в сказках: к лесу задом, к гостю незваному передом (ждали его здесь, наверное).
Слова вдруг все сразу Влада покинули, мысли из головы вымело, словно метлой сор из горницы, а как начала дверь, скрипя, открываться, сердце в пятки ушло. Ноги к земле приросли — и хорошо. Иначе мог слабину дать и сбежать, куда глаза глядят. Никогда еще он ужаса подобного не испытывал, а ведь многое с ним происходило. Даже стоя перед лучниками, которые в грудь ему целились, Влад так себя не чувствовал.
— Чай, не узнаешь меня, добрый молодец? — донеслось до него.
Влад сморгнул. Обычно он на зрение не жаловался, а нынче глядел вперед, видел каргу старую, седую, с патлами нечесаными, а ничего более разобрать не мог. Что и говорить, страшна оказалась Яга Ягишна, да только стоило ей выйти, и ужас, недавно все нутро сковавший, рассеялся, будто и не было его. Недаром говорят: не так страшен сам страх, как его предчувствие.
— Смотрю, совсем ты оробел, соколик мой, — сказала Яга и улыбнулась
Будто морок с лица ее спал, узрел Влад черты родные, с детства знакомые.
— Нянюшка?.. — вымолвил неуверенно, но радостно.
— Бабушка! — воскликнула лиса и вперед кинулась. По дороге преобразилась, став девчонкой обыкновенной: юркой, рыжей и веснушчатой.
— Вестушка, — улыбнулась ей Яга, за плечи приобнимая.
— Ты смотри, бабушка, какого я к тебе доброго молодца привела! Не ровня всяким убогим, которые ходят к тебе на двор.
— Не ровня, ох не ровня, — отвечала Яга, качая головой. — Ты иди, егоза, в светелке прибери, пока я с молодцем этим парой слов переброшусь.
Девчонка на Влада оглянулась, рыжими глазами сверкнула и скрылась в избе. Яга же к Владу подошла и обняла его крепко-крепко.
— Не чаяла так скоро встретиться, — молвила она, — но точно рада.
— А уж я как рад! — заверил Влад. — Князь сказал, будто погибла ты при пожаре в его тереме. Я не верил, знал, что жива-здорова, но нет-нет, а закрадывались сомнения.
— А зря, — отвечала Яга. — Сердце свое слушать всегда надобно, а не языков лживых. Ты мне лучше скажи, дело пытаешь аль от дела лытаешь?
— Отлытался, — признал Влад невесело. — Разозлился я на Кощея, улетел от него, чуть в беду не попал, а пока из нее выбирался, страшное с самим хозяином Нави приключилось. Говорят, попал он в полон к Марье Моревне.
— Попал, — покивала Яга. — Бился долго, почти всю армию ее великую положил, а как до главного поединка дело дошло, не устоял. Не знаю я точно, соколик. Может, колдовство какое темное Моревна применила — ядом пахучим в лицо брызнуть или гребень зачарованный в волосы воткнуть она мастерица, — а Кощей не успел увернуться. Знаю лишь, что из темницы ее никто еще сам не выбирался.
— Потому выручать Кощея надобно! — воскликнул Влад.
— Не ты ли, часом, собрался? — прищурилась Яга.
— Я, нянюшка.
Яга наземь сплюнула и ногой топнула.
«А нога-то костяная», — с удивлением понял Влад. Вроде бы не замечал он раньше ничего подобного.
— Помоги, — попросил он.
— И пойти против Кощея? — фыркнула Яга. — Думаешь, зачем он тебя гнал? Чтобы ты сам к Моревне за ним явился?
— Как это? — нахмурился Влад.
Яга в сторону указала. Миг — и явилась там лавка, добротно сколоченная. На нее и опустились: не стоя же разговоры разговаривать.
— Кощей своими играми с людьми в Яви совсем пределы навские забросил. Он, разумеется, приглядывал за границами — лярв не пропускал, чудо-юд отгонял и изничтожал, — но вполглаза, а не в оба. Не высмотрел, что совсем рядом войско собирается, войну чуть не проморгал. И, если бы не ты, не заметил бы, потому спасибо тебе сказать стоит от всех нас.