Сказ про Доминикану

Муратов Петр Юрьевич

Очень интересным, в продолжение темы, оказался рассказ Виктора о расовой градации доминиканского общества. Распространен естественный бытовой расизм, который население страны приемлет абсолютно спокойно: чем белее – тем значимей, важнее. Причем в среде самих же цветных: чем светлее мулат – тем он считает себя круче другого, более черного. К примеру, встречаются на тропинке два мулата. Тот, кто посветлее кожей, может запросто выдать: «Ну-ка, нигер, быстро уступи дорогу!» Уступка произойдет без проблем. Но через секунду уступивший дорогу может потребовать того же, если следующий встречный темнее его самого. Этакий органично бытующий ранжир самих себя, в зависимости от цвета кожи. Любопытно,

что белые намного тактичнее черных в этом крайне деликатном вопросе, даже обидное для мулатов слово «нигер» не позволят себе произнести. Хотя им даже не требуется демонстрировать свое расовое превосходство – это происходит как бы само собой, по умолчанию. Однако если на пляже вы увидите человека, не снимающего футболки даже во время купания, знайте – это белый доминиканец.

Раньше, наблюдая за ними на пляже отеля, я не сомневался: люди, видимо, сильно обгорели на солнышке. На самом деле, это белые доминиканцы приехали в отель на уик-энд! Вот оно что! Они настолько трепетно относились к своей «белизне», что решительно не желали подставлять кожу солнцу. Дело в том, что белые доминиканцы, потомки испанских переселенцев – брюнеты, и загар к ним, сами понимаете, «липнет» мгновенно. Что ни говори, это очень показательно.

– А что доминиканцы думают по поводу нашего маниакального желания хоть немного почернеть? – спрашиваю.

– Понимают, что вы просто приехали с холодины погреться на солнышке.

– Но где же все-таки живут белые доминиканцы, почему их нигде не видно? – продолжаю «допрос».

– В белых кварталах городов или, кто побогаче, в закрытых, охраняемых кемпингах, в основном, на Карибском побережье. Там цветные встречаются, как правило, только в качестве обслуги и охраны.

Рассказывая про страну и остров, Виктор упомянул государство Гаити, создающее, по причине своей крайней нищеты, массу проблем относительно благополучной Доминиканской республике.

И тут я опять вылез с вопросом, как оказалось, совершенно не к месту.

– А что, Гаити еще более нищая страна, чем Доминикана?

Виктор, кашлянув, в упор уставился на меня.

– А Вы считаете Доминиканскую республику нищей?

– Ну, – отвечаю, – нищей – не нищей, но в силу того, что я вижу вокруг – небогатой, как минимум.

– Знаете ли, – ответил Виктор, – уровень цен очень показателен. Батон хлеба здесь стоит два доллара, литр бензина – почти полтора. В нищих странах таких высоких цен не бывает. Средняя продолжительность жизни – у женщин 76 лет, у мужчин – 73 года, а в России сколько? Тут высокий уровень медицинского обслуживания. Имеются 36 аэропортов, из них 8 – международных. В Доминикане всеобщее среднее образование, бесплатная униформа для школьников…

И так далее. Тут я понял, что, сам того не желая, задел «свежеиспеченного» доминиканца некорректно заданным вопросом за живое, и он заступился за свою новую родину. Поэтому, немного распалившись, Виктор обратился ко мне с вопросом:

– Вот Вы сами откуда?

– Из Новосибирской области, – отвечаю.

Он немного замялся, ожидая услышать в ответ «из Москвы» или «из Питера». Поэтому обратился к другим, услышав, наконец, желаемый ответ.

– Вот! – говорит. – Вы из крупных, богатых городов, а что творится у вас в глубинке, сами-то знаете? – И начал пересказывать какой-то документальный фильм про умирающие деревни где-то в забайкальской глубинке. Вот, мол, где жуть и ужас.

Я, не желая развивать дискуссию о некоторых фактах российской действительности, которые, бесспорно, имеют место, жаждал продолжения рассказа про Доминикану – для чего, собственно, экскурсия-то? К тому же вспомнил, что Виктор все-таки из «Хохляндии», в прошлом, «младшего брата» России, вечно пытающегося

нам что-то доказать. Поэтому пришлось остановить совершенно ненужное отступление от темы.

– Виктор, я извиняюсь за свой вопрос, но давайте оставим Россию в покое и вернемся к Доминкане.

Однако, еще не совсем остынув, он выкинул последний «козырь»:

– Средняя зарплата здесь 30 000 долларов!

– В год?

– Нет, в месяц!

Тут уже, как по команде, недоуменно переглянулись между собой все сидящие в автобусе: извините, не может, решительно не может быть такого!!! Однако, памятуя о чувствительности Виктора в некоторых вопросах, уточнять ничего не стали.

Тем не менее, «Фома неверующий», в моем лице, позже осторожно вернулся к этому факту, попросив объяснить очевидную нестыковку. Оказалось, Виктор имел в виду заработки представителей самых высокооплачиваемых здесь специальностей – инженеров, врачей, юристов. И вообще, мол, здешнее образование, особенно медицинское, котируется высоко: сюда едут за дипломами даже из Европы и Штатов. «Свежо предание?..» Подобная корректива, конечно, внесла некоторую ясность, но не до конца. Выходит, почти все они – сплошь миллионеры? Но, поскольку мы условились принимать на веру информацию от Виктора, согласимся. Во вторую экскурсию местный экскурсовод Алекс все же привел факт: среднестатистическая месячная зарплата в Доминиканской республике – 175 долларов. А вот это уже похоже на правду. Он также сообщил, что белых доминиканцев не десять, а двадцать процентов населения. Кто из них прав – белый Виктор, претендующий на абсолютную объективность, или совершенно черный Алекс, желавший, чтоб белых было больше – не знаю. Ясно одно: белые в абсолютном меньшинстве.

А наш небольшой автобус (мест на 30) катился дальше. По мере приближения к столице, дорога становилась всё лучше и лучше.

Дальше последовал небольшой исторический экскурс на тему открытия острова Колумбом. Самым первым встретившимся ему клочком земли Нового Света был островок Багамского архипелага, однако Колумб продолжил свой путь в поисках Индии, взяв курсом на юго-восток. Вскоре ему встретился этот огромный остров, принятый им за Индию, а местные жители с той поры стали именоваться «индейцами». Колумб так и умер в уверенности, что открыл новый путь в Индию. Изложенные Виктором факты насколько интересны, настолько, в той или иной мере, общеизвестны, повторяться не буду. Остановлюсь лишь на новом для себя.

До Колумба на Эспаньоле проживали, по приблизительным оценкам, порядка миллиона индейцев. Жили они в полной гармонии с собой и с окружающим миром: круглый год лето, пресной воды вдоволь, серьезных болезней на изолированном острове не было. В доколумбов период самыми крупными животными острова считались ящерицы агавы, на которых индейцы охотились. Собирали яйца птиц, раковины, употребляя их содержимое в пищу, раскачивались в гамаках, между собой не воевали, жили долго – идиллия, а не жизнь! «Как при коммунизме» – добавил Виктор.

Материальных следов той островной цивилизации не осталось вовсе (да и можно ли считать ее цивилизацией, в общепринятом смысле?). Как выглядели те индейцы неизвестно, потомков их совсем не осталось, язык исчез. Сохранились лишь некоторые индейские названия рек и гор, в том числе, острова – «Хаити». В Доминикане установлено много фигур без лица – в память бесследно исчезнувшего народа, их уничтоженной цивилизации.

Но уничтоженной ли? Почему же до сих пор живут и здравствуют потомки других индейских народов, сохранились элементы культуры майя, ацтеков, инков? Во многих странах Латинской Америки индейцы составляют большинство населения, а в некоторых державах индейские языки даже пользуются государственным статусом.